Неужели действительно можно усомниться в честности и справедливости Бога?
Кто Он, самодовольный деспот, кровожадный тиран, вселенский узурпатор или же это — любвеобильное, смиренное, исполненное самоотречения и жертвенности Существо?

А. Г. Максвелл

Можно ли доверять Богу?

Оглавление

Глава I. 1
КРИЗИС ДОВЕРИЯ.. 1
Глава 2. 2
МОЖНО ЛИ ДОВЕРЯТЬ БОГУ?. 2
Глава 3. 4
АНГЕЛЫ, НЕСУЩИЕ БЛАГУЮ ВЕСТЬ.. 4
Глава 4. 5
ЧТО ТАКОЕ БЛАГАЯ ВЕСТЬ?. 5
Глава 5. 8
ВЕРА В БОГА — НЕ РИСКОВАННЫЙ ШАГ.. 8
Глава 6. 11
МОЖНО ЛИ ДОВЕРЯТЬ БИБЛИИ?. 11
Глава 7. 14
ПРАВДА О БОГЕ ВО ВСЕХ.. 14 ШЕСТИДЕСЯТИ ШЕСТИ КНИГАХ.. 14
Глава 8. 17
ПОЧЕМУ ИИСУСУ НАДЛЕЖАЛО УМЕРЕТЬ?. 17
Глава 9. 21
УВАЖЕНИЕ БОГА К НАМ, ГРЕШНИКАМ... 21
Глава 10. 25
ПОКЛОНЯТЬСЯ БОГУ БЕЗ СТРАХА.. 25
Глава 11. 29
БЛАГАЯ ВЕСТЬ О СУДЕ.. 29
Глава 12. 33
СУББОТА — ИТОГ БЛАГИХ ВЕСТЕЙ.. 33
Глава 13. 36
БОГ ЖДЕТ, ЧТОБЫ МЫ ДОВЕРИЛИСЬ ЕМУ.. 36

Глава I

 КРИЗИС ДОВЕРИЯ

Есть ли на свете что-нибудь желаннее, чем жить вместе — так, как написано в псалме 132:1? Лично я не знаю большего счастья, чем общение с верными друзьями, которые доверяют тебе и которым доверяешь ты,— когда все трудятся для блага всех, когда нет ни рев­ности, ни подозрительности, когда слова и поступки друг друга ис­толковываются в самом благоприятном свете.

Такое единство и такая доброжелательность возможны лишь там, где царят взаимное доверие, любовь и уважение друг к другу. Но Библия изображает человеческий род запутавшимся в огромной паутине недоверия и подозрительности. Таково проявление охватив­шего Вселенную кризиса, в основе которого лежит сомнение: можно ли доверять Богу?

Нашего безграничного в свойствах Бога обвиняли в том, что Он недостоин доверия. Но Бог ответил на это обвинение, и то, как Он сделал это, свидетельствует: Бог в высшей степени достоин до­верия.

Библия   это летопись поучительных событий, из века в век сви­детельствующих о том, что Бог достоин доверия. Если бы доверие можно было достичь требованием или просто увещеванием, то Биб­лия была бы совсем другой книгой. Но подобные требования ста­новятся проблемой доверия для того, кто выдвигает их. Так, даже в случае ложного обвинения ни само обвинение, ни опровержение его не доказывают ровным счетом ничего. И только проявляя дух, вызывающий доверие, притом в течение длительного времени и при разных обстоятельствах, можно заслужить доверие к себе.

В нашем понимании Библия — это книга, в которой выражен Бо­жественный план спасения грешников. И это действительно так. Но на страницах Писания отражена гораздо более важная тема, име­ющая отношение к верности и надежности Самого Создателя. Во­прос, достоин ли Бог доверия, был поставлен перед лицом всей Все­ленной. И ответ, который дал Бог на этот вопрос, важен в равной степени и для небожителей, и для нас.

В этой книге коротко рассмотрены вопросы, возникшие в вели­ком споре о характере Бога, и ответы на них. Милосердный Господь и непревзойденный Учитель, Он открыто приглашает нас иссле­довать ее свидетельства, изучить всю летопись — все шестьдесят шесть книг Библии — и решить для себя, на чьей мы стороне и мож­но ли считать Его заслуживающим нашего доверия.

Библия рассказывает об особом единстве, существующем среди тех, кто уверовал в Господа. Веруя и любя Единого Бога, они обре­тают способность доверять и уважать друг друга, убеждаясь в том, "как хорошо и как приятно жить братьям вместе!" (Пс. 132:1).

Глава 2

МОЖНО ЛИ ДОВЕРЯТЬ БОГУ?

Неужели можно усомниться в честности Бога? Неужели кто-то посмел бы даже подумать, что Богу нельзя доверять? И все же имен­но с этого невероятного обвинения начинается библейская история человечества.

Тот, кто выдвинул это обвинение, не был изначально врагом Бо­га. Некогда он был высокочтимым существом, находившимся в близких отношениях с Небесным Отцом. Будучи доверенным ли­цом Бога, он, общаясь с другими ангелами, нес свет и истину. Его называли Светоносцем или Люцифером, или Утренней Звездой— последнее имя, кстати, принадлежит также Сыну Божьему (Иез. 28:14; Ис. 14:12; 2 Петр. 1:19; Откр. 22:16).

Но позднее Иисус назвал его "лжецом и отцом лжи" (Иоан. 8:44). А последняя книга Библии говорит, что он: "...древний змий, назы­ваемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную" (Откр. 12:9).

"Нет, не умрете,— сказал змей Еве,— но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло" (Быт. 3:4, 5). "Бог не уважает вашу свободу и достоинство разумных существ,— внушал им сомнение сатана.— Самодовольный тиран. Он лишает вас знаний и опыта, которые принадлежат вам по праву. Он солгал и недостоин вашего доверия".

Именно такой ложью сатана уже увлек к тому времени, когда он искушал Адама и Еву, небесных ангелов на свою сторону. Будучи сотворенным существом, он возомнил себя равным Богу: "Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой... взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему". (Ис. 14:13, 14). Безумная гор­дыня довела его позже до того, что он предложил Иисусу, своему Творцу, падши поклониться ему (Матф. 4:8-10).

Чтобы выдать себя за Бога, он должен был сначала подорвать доверие к Тому, место Которого он решил занять. И он попытался сделать это, бросив тень на характер Бога. Но не найдя у Бога ни малейшего изъяна, он решил прибегнуть к обману.

Так началась долгая борьба за преданность свободных и разум­ных детей Божьих. Кто был прав — Бог или Люцифер? Правда ли, что Бог деспотичен и суров и поэтому недостоин любви и дове­рия людей, которых Он сотворил? Какой бог позволил бы, чтобы так демонстративно бросили ему вызов? Чем объяснить то, что Он позволил этому спору продолжаться так долго и не воспрепятство­вал возникшему мятежу, который распространился по всей Вселенной? Что это проявление Его силы или слабости?

В конце концов сатана и его последователи осмелились даже на открытое восстание. Тогда Бог изгнал мятежников, удалив их от Се­бя, и великая борьба переместилась на нашу планету.

Вот что написано об этом символическим языком в книге Откро­вение: "И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним... Итак веселитесь, небеса и обитающие на них! Горе живущим на земле и на море, потому что к вам сошел диавол в сильной ярости, зная, что не много ему остается времени!" (Откр. 12:7-9, 12).

В недалеком будущем, перед пришествием Христа, сатана предпримет последнюю отчаянную попытку склонить нас на свою сторону. Он явится в образе ангела света — носителя света Люцифера, Утренней Звезды (2 Кор. 11:14). Он даже провозгласит себя Богом. Искушая Христа, сатана пытался убедить Его поклониться себе. Так и сейчас, в последние дни, он постарается добиться нашего поклонения.

Библия предсказывает, что усилия сатаны увенчаются почти пол­ным успехом. Весь мир, за исключением немногих — "остатка", тех, кто не будет обольщен,— поклонится ему. Они, сохраняя верность Богу, будут вместе с преданными Ему ангелами продолжать до­верять Богу (Откр. 12:17; 13:1-8; 14:12).

Все мы, желаем того или нет, вовлечены в эту борьбу и полностью зависим от ее исхода. Искажая представления человека о Боге, сатана преуспевал, и преуспевал на протяжении всей истории. Миллионы людей поклонялись божествам, служение которым совершалось под влиянием силы и страха. И даже в среде тех, кто считали себя последователями Христа, совершались жесточайшие преследования, и притом — во имя Бога. Мужчин и женщин подвергали мучительной смерти на костре, чтобы принудить других принять извращенную христианскую веру.

О, как часто религия пыталась подавить свободу человека, лишая его священных прав! До какой степени религия оскорбляла чело­веческое достоинство, требуя слепого подчинения и веры!

Все это выставляло Бога как высокомерного, деспотичного тирана. Разве это не сатанинская ложь о нашем милосердном Боге? Неужели Бог жаждет послушания, рожденного страхом? Или Ему приятно иное послушание — рожденное чувствами доверия и восхищения перед справедливостью Его действий? Только правильное понимание этой истины, по слову Иисуса, сделает людей свободными.

Неудивительно, что для многих Бог — мертв. Для некоторых по­клонников даже лучше, что их божество — мертвое. Но не получится ли так, что образовавшуюся пустоту заполнят куда более худшие карика­туры на Бога? Человек был сотворен не для того, чтобы он жил одиноким существом — без друзей, без Бога.

Каким вы представляете себе Бога? Является ли Он для вас истиной? Если "да", то сделала ли она вас свободными? Есть ли у вас друзья, раз­деляющие эту истину с вами? И сделала ли она их такими, кому можно доверять?

Библия рассказывает об особом единстве среди тех, кто знает Бога и поклоняется Ему — то есть людей, которые верят в Бога и восхищаются Им таким, каков Он есть на самом деле. Какой покой, какое счастье, какой мир царит в кругу людей, доверяющих друг другу и заслуживаю­щих доверия!

Мне никогда не забыть врачей и бригаду медицинского персона­ла, которым пришлось приложить столько усилий и труда, чтобы спасти нашу старшую дочь от смерти! Долгих два месяца они могли подавать лишь слабую надежду. Но ни разу они не сказали нам, что делают все возможное, хотя это было именно так. И мы радовались, сознавая, что они понимают: мы знаем об этом.

Мы считали их превосходными специалистами в своей области и верными друзьями. Все они верили в Бога и открыто говорили о своей вере. Мы часто беседовали о Господе, и наша общая ве­ра вдохнула в нас уверенность в те дни тяжелого испытания. И если бы нашу дочь не удалось спасти, наша убежденность в том, что наши друзья сделали все возможное, ничуть не поколеба­лась бы.

Я часто вспоминаю своего отца и думаю о его готовности прийти на помощь, когда мы в ней нуждались. Я мог смело вверить ему все­го себя — свою репутацию и жизнь, зная: и то, и другое будет в пол­ной безопасности. И даже тогда, когда мы выросли и наши пути разошлись, он всегда готов был идти на край света, чтобы помочь нам. Мать тоже заботилась о нас не меньше отца. Детям, которым посчастливилось иметь достойных доверия родителей, проще научиться доверять Богу.

Кроме того, мой отец написал более сотни книг, чтобы помочь и взрослым, и детям понять, что Бог достоин нашего доверия. Мы все выросли на этих книгах и теперь читаем их своим детям и внукам, надеясь, что и они решат доверять Ему. Сами решат, ибо мы долж­ны предоставить нашим детям свободу, коль скоро мы говорим им правду о Боге. И все же, несмотря на то, что каждый лично должен подтвердить свое доверие к Богу, я с благодарностью сознаю, чем мы все обязаны нашим достойным доверия родителям.

Но что можно сказать о человеке, для которого слово "отец" — все, что угодно, только не образец доверия. Карл Берк, капеллан тюрьмы в городе Эри, штат Нью-Йорк, в своей удивительной книге пересказов библейских историй под названием "Человек! Бог суще­ствует!" рассказывает о том, как он, пытаясь убедить одного мало­летнего преступника в Божьей любви к нему, сказал: "Бог такой же, как отец".

"Если он похож на моего отца,— ответил мальчик,— то я Его ненавижу".

В той же книге рассказывается о восьмилетней девочке, брошенной на улице большого города. Она спросила Берка: "Если Бог, как ты го­воришь, любит меня, то почему Он разрешил мамочке и папочке оставить меня?"

Бог долго искал в жизни этих несчастных детей какую-нибудь от­личительную особенность, которая могла бы послужить сравнением того, что он хотел рассказать им о Боге. Некоторых из них он просил пере­сказать понятными им словами отдельные места Библии.

Одному мальчику казалось, что он никому, никому на всем белом свете не нужен. Но как он всем сердцем тянулся, искал такого человека, которому он мог бы доверять! Как-то малыш помогал Берку пере­сказывать содержание двадцать второго псалма. В его несчастной жизни был только один человек, который, похоже, проявлял заботу о нем, и мальчик просто восхищался им — это был инспектор по делам несовершеннолетних. Наверное поэтому слова псалма: "Господь Пастырь мой" приобрели для ребенка смысл "Господь похож на моего инспектора".

Бог — Отец всех людей. В Его глазах мы все равноправные члены Его огромной семьи. Но что может сказать Бог Своим детям, как убе­дить их доверять Ему, если земной отец для них — горький пьяница, а мать — интересуется лишь обществом мужчин?

Как могут доверять Богу пережившие ад евреи, которым с детства внушали и учили верить, что им нечего бояться, ибо Он пребывает с ни­ми? Они запомнили обещание: "Я — Господь Бог твой; держу тебя за правую руку твою, говорю тебе: "не бойся, Я помогаю тебе" (Ис. 41:13). А потом? А потом в той стране, где когда-то проповедовал Лютер, они видели смерть миллионов своих собратьев и слышали, как ближние пре­давали их врагам.

Как может доверять Богу известный своей кротостью камбоджий­ский народ, который совсем недавно с ликованием встречал на улицах своих спасителей-коммунистов, превратившихся со временем в жестоких мучителей? Они расстреливали их и миллионами изгоняли из домов. Менее чем за два года из семи миллионов камбоджийцев погибли от одного до двух миллионов человек. "Нигде нет любви",— говорил репортеру молодой беженец из Камбоджи. Да, люди с пулеметом в руках не делают секрета из того, что они презирают веру в Бога. Как же помочь народу истерзанной страны вновь обрести доверие к Богу и своим соотечественникам?

Творец хотел, чтобы наш мир был местом совершенной свободы и безопасности. Доверяя Богу и веря друг другу — чего было опа­саться тогда? Но враг Божий — это и наш враг. Это он, обольщая наших прародителей в Едеме, сначала разрушит наше доверие к Богу, а затем постарается разрушить и наше доверие друг к другу. А где нет взаимного доверия и любви, нет и подлинной свободы и безопасности.

Однако они-то и есть самое желанное в жизни. Не правда ли нам приятно, когда людям, оказавшимся в крайней нужде, мы протягиваем руку помощи. Как радостно нам, когда страны объединяются, чтобы срочно доставить медикаменты и продовольствие соседу, постра­давшему от стихийного бедствия! Весь мир аплодирует, когда корабль одной страны спешит на помощь другому — особенно если тот идет под флагом бывшего противника.

О если бы нам удалось каким-то образом восстановить всеобщее доверие! Тогда мы вновь могли бы наслаждаться спокойной уверен­ностью — она ведь приходит с верой в Бога и доверием друг к другу! Тогда мы вновь могли бы испытывать чувство собственного дос­тоинства и уважения к себе. Ведь эти чувства приходят вместе с со­знанием того, что Бог и наши друзья могут с уверенностью поло­житься на нас.

К несчастью, мы утратили и способность и желание доверять — утратили если не все, то по крайней мере многое из этого. Нам по­рой кажется, что доверяя, мы слишком рискуем — ведь мы так часто подводим друг друга. Но с потерей взаимного доверия появляется сомнение: можно ли спокойно доверять Богу?

Можно ли действительно положиться на Бога? Только претендовать на доверие — недостаточно для решения этого вопроса. Сам дьявол прибегает к такому приему, причем делает это, опираясь на авторитет и силу. В действительности же требуется только правда, правда о Боге. Мы не можем, не имеем права доверять тому, кого не знаем.

Но можно ли познать Бога достаточно глубоко? Бесконечный и Всемогущий, открыл ли Он Себя вполне, чтобы уверить нас: вот ис­тина?! Является ли все, что мы видим и слышим о Нем, таким убеди­тельным свидетельством, что мы с уверенностью можем сказать: "Да, Богу действительно можно доверять"?

Библия предсказывает, что наступит время всеобщего мира — когда любовь и доверие наполнят всю Божью Вселенную. Тогда "уже не будут учить друг друга, брат — брата и говорить: "познайте Господа", ибо все сами будут знать Меня, от малого до большого, говорит Господь" (Иер. 31:34).

Однако время это еще не наступило. И многие из наших соседей и наших братьев еще не знают Бога. Как могут они, пребывая в равнодушии или ослепленные ложью сатаны, судить о Боге? И как они встретят последнюю попытку падшего ангела обольстить мир?

Вот почему наш Господь сказал, что Евангелие будет проповеда­но по всей Вселенной, и тогда придет конец (Матф. 24:14). Бог ни­когда не допустит, чтобы кто-либо встретил последнее неописуемо трудное время, не дав ему возможности подготовиться к нему (Дан. 12:1-3).

Когда я учился в школе, учитель поручал мне сделать сообщение о важных новостях. Я почитал это за честь. Чем важнее была новость, тем с большим удовольствием я сообщал о ней. Какая же " несравненная радость дана тем, кто решив однажды доверять Богу, несет теперь миру благую весть — вечную истину о нашем мило­стивом и достойном доверия Боге.

Глава 3

АНГЕЛЫ, НЕСУЩИЕ БЛАГУЮ ВЕСТЬ

С тех пор, как Иисус призвал Своих последователей проповедо­вать Евангелие по всему миру, прошло более девятнадцати веков. Когда весь мир услышит благую весть, сказал Он, тогда придет ко­нец (Матф. 24:14).

Истина, которую Сын Божий пришел возвестить миру, не долж­на была стать тайной за семью печатями, доступной лишь горстке избранных. Вспомним, что большинство популярных религий во время земной жизни Иисуса, называемых также мистериями, были основаны на неком священном знании, известном лишь тем, кто прошел особый обряд посвящения.

Само слово "евангелие" означает "благая весть" и как таковое должно стать известным всем. Иисус предсказал, что оно должно получить самое широкое распространение — "до края земли" (Деян. 1:8); оно должно быть проповедано "всем народам" (Матф. 28:19) и "всему творению" (Марк. 16:15). Насколько широко распространи­лась ложь сатаны, настолько же широко должна распространиться истина.

И вот небольшая горстка верующих христиан взялась за это де­ло, надеясь закончить распространение вести за очень короткий срок. Разве не говорил Иисус о том, что Он скоро вернется? Разве не призывал их постоянно бодрствовать, чтобы не оказаться не гото­выми к Его возвращению и не быть застигнутыми врасплох? Неко­торые верующие в Фессалониках, думая, что конец уже настал, бро­сили даже работать. И апостолу Павлу пришлось написать им, что до возвращения Христа должно произойти еще немало важных со­бытий (2 Фесс. 2:1-12; 3:6-13).

Но сменилось целое поколение, а Господь так и не приходил. Из двенадцати апостолов Христа в живых оставался только Иоанн, да и тот находился в изгнании на острове Патмос. Быть может в чем-то была ошибка? Благую весть с радостью приняли многие. Но про­поведь ее вызывала серьезное, а порой и неистовое сопротивление. Нередко христиан убивали те самые люди, которым они пытались помочь.

Но гораздо страшнее было то, что некоторые верующие начина­ли сомневаться в истинности благой вести, которую они пропо­ведовали. А кое-кто даже отрицал, что Сын Божий действитель­но приходил во плоти, чтобы принести истину о Своем Отце (2 Иоан. 7).

В тот критический момент Бог обратился к людям еще с одной ободряющей вестью, сообщив ее старому узнику на острове Патмос. Она записана в последней книге Нового Завета. Она начинается такими словами: "Откровение Иисуса Христа, которое дал Ему Бог, чтобы показать рабам Своим, чему надлежит быть вскоре" (Откр. 1:1).

Эта весть призывала христиан шире смотреть на жизнь и не сосредоточиваться на временных затруднениях. Каждый верующий должен понимать, что он вовлечен в великую борьбу между Хрис­том и сатаной, в борьбу, охватившую всю Вселенную.

Впервые здесь упоминается о войне, некогда происшедшей на небесах, и о влиянии, которым пользуется сатана среди анге­лов (Откр. 12). Каждый христианин должен понять свое осо­бое призвание в свете этой великой борьбы. А поэтому когда будет казаться, что дело проповеди Евангелия обречено, а Второе пришествие Христа откладывается на неопределенное время, он вспомнит о великой борьбе и обо всем, что Бог уже совер­шил.

Он вспомнит также, как из столетия в столетие Бог терпеливо от­крывал истину о Себе, продолжая борьбу за род человеческий. То­гда горечь разочарования в связи с промедлением Второго при­шествия Христа обернется благодарностью и восхищением беско­нечной Божьей благодатью, и верующий исполнится мужеством и терпением.

Книга Откровение, написанная Иоанном, рассказывает о том, с какой яростью сатана обрушится на тех, кто будет препятствовать его попыткам обольстить мир. Стремясь отвратить людей от Бога и слыша, как продолжают благовествовать правду о Творце сохра­няющие заповеди Божьи и имеющие свидетельство Иисуса, он сви­репеет (Откр. 12:17). Это должно помочь Его детям понять, почему их старания учить других истине наталкиваются на такое ожесто­ченное сопротивление.

Затем тринадцатая глава Откровения, приоткрывая завесу буду­щего, предрекает последнюю отчаянную попытку сатаны посредст­вом обольщения, чудес и силы заставить истину замолчать и выдать себя за Самого Бога. Борьба будет настолько жестокой, что Иоанн прерывает свое повествование словами: "Здесь терпение и вера святых" (Откр. 13:10).

В четырнадцатой главе апостол продолжает описывать сопро­тивление, которое оказывает сатанинской лжи народ Божий вплоть до самого конца. Об этих людях, в частности, говорится: "И в устах их нет лукавства" (Откр. 14:5). Рискуя жизнью, они отказываются примкнуть к тем, кто отвернулся от истинного Бога и поклонился тому, кого Христос называл "отцом лжи" (Иоан. 8:44). Они верно со­блюдают "заповеди Божий и веру в Иисуса" (Откр. 14:12).

По мере того, как борьба приближается к высшей точке накала, верные Богу люди не просто и не пассивно ожидают обещанного возвращения Господа. Они противостоят врагу, не позволяя ему за­воевать мир без борьбы! Они удваивают усилия, чтобы выпол­нить свою главную миссию — распространить истину во все концы земли.

И снова символическим языком Откровения сказано об ангелах, возвещающих людям Божье Евангелие,— это последняя попытка до­нести благую весть до всех живущих на земле. В четырнадцатой гла­ве, в частности, упоминается о трех ангелах.

Первый из них, "летящий по средине неба", "имел вечное Еванге­лие, чтобы благовествовать живущим на земле и всякому племени и колену, и языку и народу; и говорил он громким голосом: убойтесь Бога и воздайте Ему славу; ибо наступил час суда Его; и поклони­тесь Сотворившему небо и землю, и море и источники вод" (Откр. 14:6,7).

"И другой Ангел следовал за ним, говоря: пал, пал Вавилон, го­род великий" (Откр. 14:8). Сопротивление Богу потерпело крах!

И третий ангел последовал за первыми двумя и громким голосом предупредил об ужасных последствиях, ожидающих тех, кто по­верил сатанинской лжи и примкнул к восстанию сатаны против Бо­га. Здесь снова звучит призыв к "терпению святых, соблюдающих заповеди Божий и веру в Иисуса" (Откр. 14:12).

Эти три вести, представленные вместе, составляют последнюю весть Бога —- весть приглашения и предостережения всему миру. Однако весть эта не нова. Ведь благая весть первого ангела, или Евангелие названо вечным, непреходящим. Оно всегда было исти­ной.

Оно было истиной всегда — еще до того, как Люцифер начал се­ять свою ложь. Это та же самая истина, что большинству детей Бо­жьих во всей Вселенной помогала оставаться верными своему Твор­цу. И она будет истиной на протяжении бесконечных веков, исти­ной, из которой свободно вытекает наше доверие к Богу.

Но в чем же именно заключена эта истина, это вечное Евангелие, или благая весть?

Глава 4

 ЧТО ТАКОЕ БЛАГАЯ ВЕСТЬ?

На первый взгляд кажется, что ответ на этот вопрос следует ис­кать в Евангелиях от Матфея, Марка, Луки и Иоанна. И если бы у нас была возможность задать его кому-нибудь из евангелистов, то он, вероятно, ответил бы: "Читайте мою книгу, и вы найдете ответ".

Но, пожалуй, никто так не был уверен, что знает истинное содер­жание благой вести, как апостол Павел. Он особо подчеркивал, что евангелие, которому он учил, не было заимствовано им от Петра, Иакова или Иоанна — или от любого другого христианского пропо­ведника. "Евангелие, которое я благовествовал,— подчеркивал Па­вел,— не есть человеческое; ибо и я принял его и научился не от человека, но чрез откровение Иисуса Христа" (Гал. 1:11, 12).

Однажды, когда возникла угроза, что его понимание Евангелия могло быть серьезно искажено, Павел был вынужден сказать следу­ющее:

"Но если бы даже мы, или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема. Как прежде мы сказали, так и теперь еще говорю: кто благовествует вам не то, что вы приняли, да будет анафема" (Гал. 1:8,9).

Если изречение апостола кажется вам слишком резким напом­ним, что греческое "anathema esto" (да будет анафема), переведенное в Новой Английской Библии словами "да будет отвержен", — всего лишь бледная тень по сравнению с переводом Филлипса: "Пусть будет проклята та душа" или: "Да будет предан геенне" (Новый Анг­лийский Перевод) или: "Пусть Божье проклятие падет на него" (Живая Библия) или же: "Да будет проклят" (Библия короля Иакова).

Без преувеличения можно сказать, что Павел был глубоко убеж­ден в правильности своего толкования благой вести и ужасных по­следствиях извращения истины или обращения к другому еванге­лию. В послании к Римлянам он довольно подробно описывает эти последствия (Римл. 1:18-32).

Апостол Павел с ужасом наблюдал, с какой готовностью многие из ранних христиан, совсем недавно освобожденных благой вестью от бессмысленных требований ложной религии, вновь возвращались к униженному положению и страху прежнего рабства.

"Удивляюсь,— писал апостол галатам,— что вы от призвавшего вас благодатию Христовою так скоро переходите к иному благовествованию, которое впрочем не иное, а только есть люди, смуща­ющие вас и желающие превратить благовествование Христово" (Гал. 1:6, 7).

"О несмысленные Галаты! — продолжает он,— кто прельстил вас не покоряться истине?" "Но тогда, не знавши Бога, вы служили бо­гам, которые в существе не боги; ныне же, познавши Бога... для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите еще снова поработить себя им? Наблюдаете дни, месяцы, времена и годы. Боюсь за вас, не напрасно ли я трудился у вас" (Гал. 3:1; 4:8-11).

Но чего можно было ожидать от вновь обращенных, если даже основатели христианства в Иерусалиме шли на компромисс и проти­водействие Евангелию Христа? (Деян. 21:18-26). Даже Петр, несмо­тря на свой удивительный опыт с Корнилием, стал вновь защищать прежние узкие взгляды, и Павел вынужден был публично обличить его (Гал. 2:11-14).

Именно апостол Павел учил, что любовь "не бесчинствует, не ищет своего" (1 Кор. 13:5). И именно он, с таким уважением отно­сившийся к свободе других, говорил: "Всякий поступай по удостове­рению своего ума" (Римл. 14:5), и "А ты что осуждаешь брата твоего?"(Римл. 14:10).

Но когда дело касалось благой вести и тех, кто подавлял или извращал ее, Павел резко осуждал и заходил так далеко, что о законниках, смущавших и убеждавших новообращенных соблю­дать такие внешние обряды, как обрезание, сказал даже следую­щее: "О, если бы удалены были возмущающие вас!" (Гал. 5:12).

Что же это за благая весть, в которой был так уверен Павел и ко­торая на протяжении столетий вызывала такое сопротивление и наталкивалась на непонимание? И что, собственно, считал Павел таким серьезным противоречием и извращением Евангелия, что давало ему право прибегнуть к столь резким выражениям в посла­нии к Галатам?

Я не раз спрашивал верующих, что, по их мнению, составляет сущность благой вести. Ответы поражали своим разнообразием. В них можно было найти почти все пункты христианской веры— от благодати и искупления до Второго пришествия и вечной жизни.

Но один ответ, на мой взгляд, наиболее точно отражал суть воп­роса: благая весть заключается в том, что Бог совсем не такой, ка­ким Его изображает сатана.

Да, несомненно, благую весть следует связывать с великой борь­бой между Христом и сатаной, о чем свидетельствует недвусмыслен­ное высказывание апостола Павла: если бы даже Ангел с неба стал благовествовать иное евангелие, то его необходимо предать ана­феме. На первый взгляд это заявление кажется догматичным и даже самонадеянным. Но разве не ангел начал сеять семена лжи о Боге? И разве не он по сей день скрывает себя под личиной "Ангела света" (2 Кор. 11:14), пытаясь самого разного рода обольщениями заставить людей отвергнуть благую весть?

С тех пор, как началась великая борьба, главная цель сатаны в этой борьбе — убедить ангелов и людей, что Бог недостоин их веры и любви. Он изображал Творца жестоким тираном, предъявляющим к Своему народу бессмысленные требования, лишь бы показать Свою власть и испытать их готовность повиноваться. Вся Библия, от книги Бытие до книги Откровение, повествует о непрекра­щающихся попытках сатаны извратить истину и очернить характер Бога.

Но если бы Бог действительно был таким, каким изображал Его сатана, то с какой легкостью Он уничтожил бы восставшее против Него творение и начал бы все сначала! И если бы Бог на самом деле желал одного лишь бездумного повиновения, то для Него не представляло бы ни малейшего труда манипулировать сознанием людей и ангелов, вынуждая их подчиняться!

Но любви и доверия, этих самых желанных для Бога качеств, не добьешься силой — достичь их таким путем не в состоянии даже Сам Бог.

Вот почему Бог не прибегает к силе! Вот почему Бог, вместо то­го, чтобы, действуя силой, разрушать, решил выставить Себя на суд. Чтобы доказать справедливость Своего дела и показать, что Его принципы правления Вселенной — без изъянов, Он смиренно по­зволил тщательно исследовать Свой характер, представив Себя на суд всех сотворенных Им разумных существ.

Апостол Павел понимал это, ибо говорил: "Бог верен, а всякий человек лжив, как написано: "Ты праведен в словах Твоих и побе­дишь в суде Твоем" (Римл. 3:4).

Таким образом, благая весть — это весть о том, что Бог "выиграл дело". Как бы люди ни изменяли Ему, Он не может "проиграть". И Он уже победил! Вся Вселенная признала: правда на стороне Бога, сатана же лгал, обвиняя Его.

"Совершилось!" — воскликнул Иисус (Иоан. 19:30). Своей жиз­нью и мученической смертью Он доказал праведность Своего Отца и дал исчерпывающий ответ на все вопросы, касающиеся личности Бога и Его способа правления (Римл. 3:25, 26).

Апостол Павел радовался, что исполняет миссию носителя бла­гой вести, ибо знал, что в ней "открывается правда Божия" (Римл. 1:17).

С чувством стыда он признавал, что до обращения имел искажен­ные представления о Боге и выполнял волю сатаны, "влача мужчин и женщин, отдавал в темницу", чтобы вынудить их повиноваться (Деян.8:3;9:1; Гал. 1:13).

Но приняв благую весть, он посвятил свою жизнь проповеди ис­тины. Никто, кроме него, не писал с таким воодушевлением о свобо­де, любви и благодати — о том, что небо приемлет только веру, что отныне мы не под законом, но под благодатью и что Христос по­ложил конец законничеству — как пути спасения!

"Поймите меня правильно,— как бы говорит Павел в послании к Римлянам.— Упраздняет ли вера закон? Оставьте эту мысль! Вера утверждает закон, наполняя его содержанием" (Римл. 3:31). Ибо приемлющий такое понимание веры человек истинно знает, любит, почитает Бога и доверяет Ему за Его мудрость и праведность, всегда готов вникать и повиноваться любым Божьим советам.

"Позвольте объяснить,— продолжает Павел,— почему наш ми­лосердный Господь, Который желает, чтобы мы чувствовали радос­ть и высокое назначение свободы, придает закону такое значение".

"Для чего же закон? — пишет апостол в послании к Галатам.— Он дан после по причине преступлений" (Гал. 3:19). Он пред­назначен охранять и защищать нас, удерживая от неправильных отношений с Богом. Правильно понятый закон Божий не грозит нашей свободе. Он служит только для нашего блага. Он — выраже­ние здравого смысла и заслуживает того, чтобы ему не слепо подчи­нялись.

Что же касается бессмысленных преданий, не имеющих ничего общего с Божьим намерением — их следует оставить! Вот что пи­шет апостол в послании к Колосянам: "Для чего вы, как живущие в мире, держитесь постановлений: "не прикасайся", "не вкушай", "не дотрагивайся",— что все истлевает от употребления,— по за­поведям и учению человеческому? Это имеет только вид мудрости в самовольном служении, смиренномудрии и изнурении тела, в некотором небрежении о насыщении плоти" (Кол. 2:20-23).

Хуже всего, когда такие учения представляются как христиан­ские; их изучают и требуют неукоснительного послушания, а ведь они представляют Бога христиан жестоким и деспотичным божест­вом. Но именно таким изображает Бога сатана, а это отнюдь не бла­гая весть.

Более ста лет назад церковь, к которой я принадлежу, желая "приблизить" Второе пришествие нашего Господа, заявила о своем намерении вместе с остальными верующими участвовать в распространении благой вести среди всех народов, живущих на нашей земле. Понимая особую безотлагательность этой мис­сии — подготовить мир ко времени последнего и великого оболь­щения,— мы решили в качестве ее символа избрать трех ангелов из четырнадцатой главы Откровения. Этот символ можно увидеть на многих наших церквах и учреждениях во всем мире.

Так же, как и первые христиане, мы верили, что сможем спра­виться со своей задачей за короткое время. Наблюдая знамения, о которых говорил Иисус Своим ученикам, мы верили, что конец уже близок, что он, возможно, наступит прежде, чем мы примемся за на­шу работу (см. Матф. 24).

Но наш Господь еще не пришел, и еще огромной части мира предстоит услышать весть трех ангелов — весть призыва и предосте­режения.

Что же мешает нам, христианам, исполнить нашу миссию? Быть может, столь большая задержка объясняется малым числом служителей или недостатком в средствах? Или может быть в чем-то мы искажаем благую весть? Разумеется, мы так не думаем. Не думали так и руководители дела Божьего в Иерусалиме, когда пытались управлять Павлом и добавить к его Евангелию немного законничества.

Что же сегодня мы, христиане, говорим о нашем Боге? Ис­тинно ли то, что мы говорим? Благая ли эта весть? И наилучшим ли образом мы проповедуем ее? Что слышат люди, внимая нам?

Убежден, что это наиболее важные вопросы, стоящие перед христианами сегодня. От них зависит наше спасение и то, как мы справимся со своей миссией по отношению к миру. История пре­дупреждает: легковерию нет оправдания. В благой вести есть нечто неуловимое. Евангелие — это далеко не то, что можно изложить конспективно или заучить дома.

Даже Богу было непросто разъяснить пусть и неуловимую, но весьма существенную разницу между истиной и ложными обвине­ниями сатаны. Даже Ему было проще явить благую весть, нежели объяснить ее! Вот почему Библия — это во многом история того, как Бог разрешал проблему восстания сатаны, история бескомпро­миссного, но милосердного обращения с теми, кто оказался жертвой его пагубных последствий.

Чтобы донести до нас благую весть и подтвердить ее вечным сви­детельством, небеса заплатили огромную цену. Неудивительно, что апостол Павел столь решительно выступил в ее защиту. Так же, как верные Богу ангелы, он был ревностным защитником характера Всевышнего. Для него было немыслимо, чтобы кто-нибудь из его сподвижников в своих рассуждениях приписывал нашему милосерд­ному Богу хоть йоту деспотизма и жестокости, поддерживая тем самым обвинения сатаны.

Именно такое извращение благой вести возмущало Иисуса более всего. Он был добр к самым отъявленным грешникам — и к Симо­ну, который осудил в душе женщину, помазавшую драгоценным ми­ром Его ноги; и к женщине, уличенной в прелюбодеянии; и к Своему предателю Иуде; но если кто-то из религиозных вождей, этих уважаемых наставников народа, отрицая благую весть, вторил сатанинской лжи, Христос был беспощаден. Он говорил о них: "Ваш отец диавол" (Иоан. 8:44).

Между Иисусом и этими наставниками не было разногласий относительно установления заповеди о субботе, о существовании Бога, о сотворении мира или авторитета десяти заповедей Божьих. Они расходились во взглядах относительно характера Бога. Иисус пришел в мир сообщить людям благую весть — весть о том, каков в действительности Бог. Бог, дарующий им способность и далее придерживаться тех же принципов, но на со­вершенно новом основании, дающий им возможность быть по­корными воле Божьей и одновременно свободными. Но Иисус был казнен. Для них было проще убить Его, чем изменить свои представления о Всевышнем. И они распяли Его и поспешили домой соблюдать очередную субботу.

Нет ничего, что несло бы на себе более ясную печать сатаны, чем извращение благой вести о Боге. Между тем извратить благую весть можно, даже следуя христианской доктрине. Ибо произносимая некоторыми проповедниками весть о Втором пришествии нашего Господа отнюдь не кажется чем-то благим. Скорее наоборот, перс­пектива вечного существования с таким божеством выглядит весьма зловеще.

Бытуют такие объяснения смерти Христа и Его посреднической миссии ради нашего блага, которые выставляют Бога в самом не­благоприятном свете: например, утверждают, что Бог не такой ми­лостивый и снисходительный к людям, как Его Сын. Такие понятия, как грех, закон, наказание нечестивых, условия спасения — иногда преподносятся в таком свете, словно нам хотят внушить сатанинские представления о Боге.

Между тем для церкви нет большей чести и более высокой зада­чи, чем быть известной миру за свою верность истине в великой борьбе, поднятой против нашего бесконечно милостивого и достой­ного доверия Бога.

Более всего мне хотелось бы, чтобы моя церковь была известна истинностью и действенностью своего свидетельства о благой вести о Боге. Все, кто принадлежит к нашей церкви, в том числе и я, всей душой желаем быть частью верного Богу народа, о котором го­ворится в книге Откровения как о соблюдающем заповеди Божьи и сохраняющем верность истине, открытой Иисусом.

Но если наше искреннее стремление быть покорными воле Божь­ей заставляет думать, будто мы поклоняемся законническому деспо­тичному Богу, то мы плохо представляем благую весть. Если наше свидетельство или образ жизни могут ввести наших ближних в заблуждение и они будут думать, что Бог действительно таков, ка­ким изображает Его сатана, нас нельзя считать верными друзьями — ни людей, ни Бога.

Нет большей чести и нет ничего более достойного для человека, чем провозглашать благую весть о Боге. Пришло время, когда дети Божьи — все, кто, подобно апостолу, считают себя ревностными за­щитниками Его авторитета — с радостью и убежденностью, какая была свойственна апостолу Павлу, должны выступить и рассказать миру правду о благой вести.

Глава 5

ВЕРА В БОГА — НЕ РИСКОВАННЫЙ ШАГ

Одна из печальных глав истории Соединенных Штатов расска­зывает о том, как один из ближайших помощников президента пуб­лично обвинил его в сознательной нечестности и обмане.

Весь мир был шокирован. Высшее должностное лицо одной из великих мировых держав обвинялось в корыстном злоупотреблении президентской властью и пренебрежении интересами избирателей.

Обвинения были категорически отвергнуты. В драматических воззваниях к народу они всячески отклонялись и назывались злыми происками врагов. И многие из нас, испытывая чувство уважения лично к президенту и к этому высокому званию, готовы были поверить в искренность его заверений. Нам, гражданам страны, на всех денежных знаках которой провозглашено: "Мы доверяем Богу", так хотелось почтить президента как человека, которому/'тоже можно верить.

Но теперь нам известно, что одного лишь отрицания вины недо­статочно. Голые заверения, пусть даже исходящие от лица, наделен­ного высшим авторитетом и властью, не способны превратить ложь в истину.

Против Творца нашей Вселенной тоже выдвинуто обвинение. Злейший враг Бога обвиняет Его в злоупотреблении божественной властью и сознательном искажении истины.

Чтобы отвергать такие обвинения — простых отрицаний недо­статочно. Даже если они исходят от Самого Всемогущего,— откуда нам знать, что Он говорит правду? Ведь и сатана выдвинул свои до­воды и сделал это, явив великую силу и власть.

Но ни доводы, ни демонстрация силы не могут свидетельствовать о чьей-либо честности или надежности. Иисус предупреждал нас:

нельзя полагаться на одни только заверения, пусть даже сопро­вождаемые знамениями. Он говорил о том, что появятся религи­озные вожди, которые будут проповедовать ложь и даже выдавать себя за Христа! Они дадут великие знамения и чудеса, желая до­казать истинность своих притязаний. Но Иисус сказал: "Не верьте" (См. Матф.24:11, 23-26).

"Берегитесь,— предупреждал Он,— чтобы кто не прельстил вас; ибо многие придут под именем Моим и будут говорить: "я Христос", и многих прельстят" (Матф. 24:4,5).

"Возлюбленные! — советовал позднее Иоанн.— Не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире" (1 Иоан. 4:1).

Описывая попытку сатаны увлечь весь мир за собою, Иоанн го­ворит о том, что он будет использовать силу и власть, сопровождая их великими чудесами, вплоть до низведения огня с неба на землю перед людьми. В результате все живущие на земле "прельстятся чуде­сами" — все, кроме истинного народа Божьего (Откр. 13:8,12-14).

Еще Моисей предостерегал Израильский народ не впадать в за­блуждение, встречаясь с ложными чудесами. "Если восстанет среди тебя пророк, или сновидец, и представит тебе знамение или чудо, и сбудется то знамение или чудо, о котором он говорил тебе, и скажет притом: "пойдем вслед богов иных, которых ты не знаешь, и будем служить им": то не слушай слов пророка сего, или сновидца сего" (Втор. 13:1-3).

В центре великой борьбы стоит вопрос не о том, кто способен творить великие чудеса, но о том, кто говорит правду. Еще будучи Светоносцем, сатана был свидетелем великой силы Бога и Его могу­щества. И всякий раз, когда падший ангел вспоминает о Том, Кто сотворил необъятную Вселенную, он трепещет от страха, "зная, что не много ему остается времени" (Откр. 12:12).

Наш Бог обвиняется не в недостатке силы, но в злоупотреблении ею. В центре борьбы — характер Бога.

Как же определить, кто говорит правду?

Когда верующие фессалоникийцы были введены в заблуждение посланиями, якобы исходившими от Павла, апостол убеждал их не обольщаться ими и призывал: "Все испытывайте, хорошего держи­тесь" (1 Фесс. 5:21).

Отдав Себя на суд Вселенной, Бог предложил верить только то­му, что действительно является истиной. А поскольку истина была на Его стороне. Он согласен был на самое тщательное исследование. Он не нуждался ни в "подтасовке", ни в запугивании Своих "сле­дователей".

Чтобы оказаться правым на этом процессе. Богу было достато­чно лишь наиболее полно явить истину. Чем меньше таинственно­сти, скрытости и чем больше света, тем лучше. Только лгуны и плу­ты боятся вопросов.

"Суд же состоит в том...— объяснял Иисус Никодиму,— что... всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы; а поступающий по правде   С идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны" (Иоан. 3:19-21).

Сам Бог открыл Себя перед судом. И Вселенная ясно увидела, что истина у Него. Из уст Божьих не прозвучало ни единого слова лжи. "Праведны и истинны пути Твои!" — соглашаются небеса (Откр. 15:3; 16:7; 19:2). И мы можем смело доверять Ему.

Безусловно, такая вера — не рискованный шаг. Не рискованный, если верить, что Бог не оставил нас без света. Если же Бог действи­тельно погрузил нас во тьму, не дав ясных свидетельств тому, что Он достоин доверия, то обвинениям сатаны нечего противопоста­вить, и тогда вера в Бога по причине неосведомленности, конечно же, превращается в беспросветный риск.

Первый ангел из четырнадцатой главы Откровения обращается ко всем людям с призывом определить свое отношение к Богу. Но разве он предлагает доверять Богу вслепую? Вначале ангел про­возглашает вечную истину, или вечное Евангелие. Так неужели и в этом свете мы решим, что Бог недостоин, чтобы мы верили Ему?

Ведь об этой вере говорит Библия — Бог может спасать и исце­лять только того, кто доверяет. Ведь о вере сказано: "Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом" (Евр. 11:1).

В английском переводе короля Иакова вера определена как "ожидаемая реальность, свидетельство о невидимом". Греческий эквивалент слова "свидетельство" крайне редко встре­чается в Новом завете. В светском обращении оно часто означает:

"испытание", "внимательное изучение", "перекрестный допрос" и как следствие этого: "подтверждение" и "убеждение". Глагольная форма этого слова встречается в Библии значительно чаще. Она исполь­зуется для описания действия Святого Духа. Например: "Он пришед обличит мир о грехе и о правде и о суде". (Иоан. 16:8). Она при­меняется также для описания нежелания нечестного человека идти к свету. Пример: "...чтобы не обличились дела его" (Иоан. 3:20). Тем же словом воспользовался и Павел, обращаясь с советом к ефесянам:

"И не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но иобличайте" (Ефес. 5:11).

Из этих текстов мы видим, что Библия веру в Бога последова­тельно связывает с такими понятиями как свет, откровение, истина, свидетельство, испытание, исследование.

Другое особое слово для определения веры употреблено в по­слании к Ефесянам: слово "substance", что в переводе на русский мо­жет означать: "существенное свойство", "сущность", "действитель­ность".

Близкими по значению к ним являются слова: "убежденность", "полная уверенность". Именно это значение использовал комитет переводчиков короля Иакова, переводя то же слово в одной из пре­дыдущих глав этого же послания: "Ибо мы сделались причастни­ками Христу, если только начатую жизнь ("полученную уверен­ность") твердо сохраним до конца" (Евр. 3:4). То же самое слово апостол Павел использует дважды во Втором послании к Коринфя­нам (см. 2 Кор. 9:4; 11:17). Многие богословы сходятся на том, что это — наиболее точное значение слова, употребленного в Евр. 11:1.

В конце прошлого века во время археологических раскопок уче­ные начали находить древние папирусы с записями торговых сде­лок, счетов купли-продажи, грамот на владение, гарантийных пи­сем. Интересно, что в них очень часто встречается греческое слово, которое мы переводим как "сущность", "действительность".

Это открытие дало ключ к пониманию Евр. 11:1 — вера есть вза­имное завет-соглашение между верующим и Богом.

У Бога есть что предложить нам. Это и прощение, и исцеление, и вечная жизнь. Но Бог не требует от разумных существ, сотворенных Им, верить в то, за что Он не дает твердого ручательства. Между тем именно оно аппелирует к сознанию. Бог не ждет от нас веры в неведомое. Напротив, Он сначала открывает Себя. Открывает в Своем Сыне, в Писании, в природе, окружающей нас, и многими другими способами Он свидетельствует о Себе человеку.

В свете такого откровения, в свете таких убедительных свиде­тельств нам остается лишь доверять Богу, любить Его, принимая Его дары и руководство. Только в этом случае мы войдем в завет с Богом, который назван в Новом завете верой.

"Иметь веру значит быть убежденным в том, на что надеемся, и быть уверенным в том, чего не можем видеть",— таков перевод Евр. 11:1, сделанный в 1976 году Американским Библейским Обществом.

Перевод в новой американской католической Библии, изданной в 1970 году, очень похож на предыдущий: "Вера есть совершенная уве­ренность в том, на что мы надеемся, и убежденность в том, чего не видим".

Четыреста пятьдесят лет назад, задолго до появления Библии Ко­роля Иакова, Уильям Тиндейл, сожженный на костре за то, что пер­вым осмелился издать Новый завет на английском языке, сделал та­кой перевод: "Вера есть твердая уверенность в том, на что мы на­деемся, и убеждение в том, чего мы не видим".

Никто и никогда не видел Бога. Но это вовсе не означает, что Бо­га нельзя познать. "Бога не видел никто никогда; единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил" (Иоан. 1:18).

Вера, в моем понимании, это слово, которым мы пользуемся для описания наших отношений с Богом как с хорошо знакомой лично­стью. Чем лучше мы знаем Бога, тем лучше эти отношения.

Вера включает в себя любовь к Богу, доверие к Нему и преклоне­ние перед Ним. Это значит быть вполне уверенным в Боге. Это зна­чит быть готовым верить всему, что Он говорит. Это значит делать все, что Он желает — без какой бы то ни было оглядки назад, всегда и во всем.

Каждый человек, имеющий такую веру, может быть спасен. Вот почему Небо приемлет только веру.

Это далеко не слепая вера. Она основана на неоспоримых свиде­тельствах. "Вера от слышания, а слышание от слова Божия",— гово­рит в послании к Римлянам апостол Павел (Римл. 10:17).

Интересно, что в древних рукописях вместо слова "Божия" упо­требляется слово "Христова". Этим и объясняется, почему в пере­воде Гудспида данное место звучит так: "Вера приходит от слыша­ния, а слышание приходит через весть о Христе".

Чтобы лучше понять это высказывание апостола Павла доста­точно внимательно прочесть его в более полном контексте послания к Римлянам. "Писание говорит: "всякий, верующий в Него, не по­стыдится". Здесь нет различия между Иудеем и Еллином, потому что один Господь у всех, богатый для всех призывающих Его. Ибо "вся­кий, кто призовет имя Господне, спасется". Но как призывать Того, в Кого не уверовали? Как веровать в Того, о Ком не слышали? Как слышать без проповедующего? И как проповедовать, если не будут посланы? как написано: "как прекрасны ноги благовествуюших мир, благовествующих благое!" Но не все послушались благовествования. Ибо Исаия говорит: "Господи! кто поверил слышан­ному от нас?" Итак вера от слышания, а слышание от слова Божия" (Римл. 10:11-17).

Во времена апостола Павла у верующих почти не было возмож­ности прочесть эту весть самостоятельно. Желающий узнать истину о Боге должен был идти в синагогу или в церковь, где вслух чита­лись редкие и драгоценные рукописи Библии.

Вот почему в начале книги Откровение сказано: "Откровение Ии­суса Христа, которое дал Ему Бог, чтобы показать рабам Своим, чему надлежит быть вскоре. И Он показал, послав оное чрез Ангела Своего рабу Своему Иоанну, который свидетельствовал слово Божие и свидетельство Иисуса Христа, и что он видел. Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем; ибо время близко" (Откр. 1:1-3).

Сегодня, когда Библия доступна практически каждому, апостол Павел, вероятно, написал бы: "Вера приходит через изучение Слова Божия" или "Вера приходит через чтение вести о Христе".

Всякий, кто научился читать Библию как вдохновенное Богом, драгоценное и желанное откровение истины, обязательно найдет на ее страницах более чем достаточно свидетельств, необходимых для веры. Ведь Бог, призывая нас доверять Ему, не требует от нас делать рискованый шаг, совершить прыжок в неизвестность. Не требует Он и слепой веры или доверия некоему внутреннему чувству, или знамению, или чуду, которые может подделать сатана.

Бог просит нас об одном: тщательно изучить доступные нам сви­детельства, и в особенности Его Слово, и тогда уже решить, достоин ли Он нашего доверия.

Но можно ли верить Библии? Как проверить, что книги Ветхого и Нового Завета говорят правду? Как убедиться, что вера в Биб­лию — не рискованый шаг?

Глава 6

МОЖНО ЛИ ДОВЕРЯТЬ БИБЛИИ?

В ответ на этот вопрос иногда повторяют знакомые всем сло­ва из Второго послания к Тимофею: "Все Писание богодухновенно" (2 Тим. 3:16). Но почему мы должны принимать такое необычное притязание?

У меня есть друзья, принадлежащие к Христовой Церкви Святых Последнего Дня, пользующиеся особым изданием перевода Библии времен короля Иакова. На титульном листе ее указано, что текст этого издания пересмотрен по вдохновению пророком Джозефом Смитом. В предисловии сообщается, что исправления, — а многие из них явно отражают верования мормонов — внесены "по прямому откровению Бога".

При всем уважении к взглядам моих друзей, как я могу узнать, что эти притязания справедливы? Некоторые из моих друзей-мормо­нов отвечают на это: "Коль скоро вы веруете, Бог откроет вам, что написанное нашим пророком — истина".

Библия мормонов заканчивается аналогичной ссылкой на Боже­ственный авторитет: "И когда эти вещи будут вами восприняты, я увещаю вас вопросить Бога, Отца Вечного, во имя Христа — истин­ны ли они? И если вы будете вопрошать от искреннего сердца, с благими намерениями, с верою во Христа, Он явит вам истину силою Духа Святого. И силою Духа Святого вы можете познать истину о всех вещах... И Бог укажет вам, что написанное мною— истина" (Морони10:4, 5, 29).

У меня есть друзья, которые обрели счастье, уверовав во Христа и горячо молятся о том, чтобы Святой Дух привел их к правде, но все же они далеки от того, чтобы признать притязания Библии мор­монов — "пересмотренного по вдохновению" перевода Библии ко­роля Иакова. Отвергают ли они тем самым истину?

Самая, вероятно, необычная Библия в моем собрании экземпляр Нового Завета, "пересмотренного и исправленного духами". Книга издана в Нью-Йорке в 1861 году, и в ней указано, что пересмотр Нового Завета осуществлялся Иисусом и некоторыми из апостолов, вернувшимися "лично, в духе", дабы внести необходимые кор­рективы.

В предисловии объяснено, что в Писание вкралось много ошибок "от рук злонамеренных людей". "Исправленная" версия Библии учит, что "воскресения означают (!) лишь воскресения духов", что "рай небесный есть лишь состояние блаженства безотносительно к местонахождению", что "Божий Святой Дух есть дух некоего свято­го, бывшего однажды во плоти".

Предисловие заканчивается таким настоятельным призывом: "Дорогой читатель, доверься Богу, который сотворил все в согласии со Своей собственной волей. Святые духи испытывают большой интерес к этому труду, и те духи, которые его исправляли, желают, чтобы мир воспринял эти исправления как исходящие именно от них, руководимых самим Богом; Он же есть истина". И далее назван автор предисловия — Иисус Христос.

Все это изложено без тени сомнения. Должны ли мы верить им?

Яркой иллюстрацией того, сколь опасны всякого рода притя­зания, может служить каталог фирмы "Сирз энд Робак", изданный в 1902 году. В разделе "Лекарства" предложен ряд средств, быстро излечивающих такие недуги, с которыми современная медицина только пытается справиться. Все эти средства выпущены с полной гарантией названной фирмы.

Там есть "верное средство" от привычки к курению, к спиртному, к опиуму и морфию, а также от тучности. Там есть "мексиканское средство от мигрени", гарантирующее полное прекращение острых головных болей за пятнадцать минут. Есть "французские таблетки д-­ра Розе для улучшения цвета лица, в состав которых входит мышьяк", "абсолютно безвредные", с гарантией обеспечить красоту любому — "каковы бы ни были ваши физические недостатки".

Там есть пилюли д-ра Хэммонда для улучшения деятельности нервной системы и мозга, "гарантирующие полное излечение" бесконечного ряда недугов, и даже слабой памяти. "Какова бы ни была причина вашей болезни, как бы тяжело вы ни болели, пилюли д-ра Хэммонда излечат вас". Сомневающихся клиентов уверяют в том, что все лекарства, выпускаемые фирмой "Сирз", изготовлены по рецептам "величайших в мире светил медицины"; а клиентов предостерегают против "врачей-шарлатанов, вымога­ющих у людей деньги за лекарства, не имеющие никакой цен­ности".

В наши дни "Сирз энд Робак", наверное, в числе первых призвала бы своих клиентов не поддаваться на эту невероятную рек­ламу.

Везде и всюду—в области религии, на рыночной площади, на экране телевизора — мы постоянно сталкиваемся с противоречивы­ми притязаниями и заверениями. Разумеется, все они не могут быть правдой. Лучше всего последовать совету Павла: "Все испытывайте, хорошего держитесь" (1 Фесс. 5:21).

Библия—наиболее тщательно проверенная из всех когда-либо написанных книг. И верующие, и скептики исследовали ее от коржи до корки: изучена каждая глава, каждый стих, даже каждое слово. О Библии написаны тысячи томов.

Какое захватывающее дух чувство испытываешь, когда стоишь в секции "Библии" большой университетской библиотеки, библиотеки Конгресса или Британского Музея и сознаешь, что целой жизни не хватило бы, чтобы прочесть все, что написано в течение веков о Священном Писании. Ведь целые поколения ученых-богословов всего мира, погружаясь в таинственный мир сотен и тысяч биб­лейских рукописей и других источников, пристально и всесторонне изучают их.

Не все исследователи пришли к однозначным выводам в резуль­тате исследования Библии. Но исследования даже наиболее скепти­чески настроенных критиков часто способствовали лишь увеличе­нию объема всевозрастающей информации о Священном Писании. И вся эта информация доступна тем, кто сегодня задает вопрос:

Вернемся к словам Второго послания к Тимофею: "Все Писание богодухновенно" (2 Тим. 3:16). Что следует понимать под словом "все"?

Рассматривая различные переводы Библии, например, такие как перевод времен короля Иакова, Пересмотренный стандартный. Со­временный английский и другие, принятые у протестантов, я вижу, что в состав каждого из них входит в общей сложности шестьдесят шесть книг. Но, обращаясь к другим имеющимся у меня переводам:

Реймс-Доуэя, Новому американскому, Нокса или к другим, при­нятым у католиков, я нахожу, что в них наряду с теми же шестью­десятью шестью книгами включены еще несколько книг, которые известны под названием апокрифы.

Некоторые из этих апокрифических трудов, например, добавления к книгам Есфирь и Пророка Даниила, оказываются словно нити вплетены в общее полотно основных шестидесяти шести книг. В тех переводах, которые приняты у протестантов или у евреев, книга пророка Даниила содержит двенадцать глав, и в третьей ее главе — тридцать стихов. Но в католической Библии та же книга включает четырнадцать глав, а третья глава—сто стихов. Прочитав во время утренней молитвы 14-ю главу книги пророка Даниила, набожный католик может пере­листать свою Библию, открыть ее на Втором послании к Ти­мофею и удостовериться в том, что все в ней написано по Божьему вдохновению. Это ли имеет в виду знаменитый стих 2 Тим. 3:16?

Иисус, бесспорно, всегда с доверием относился к той Библии, ко­торой Он пользовался. В Его нагорной проповеди сказано: "Не ду­майте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я, но исполнить" (Матф. 5:17). После Своего воскресения Он напомнил ученикам: "...надлежит исполниться всему, напи­санному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах..." (Лук. 24:44). Этими двумя высказываниями Иисус одобрил расположение книг Ветхого Завета в том порядке, какой был принят тогда. Когда эти книги были написаны, они были разбиты на группы или разде­лы, и в таком виде существовали на протяжении многих лет.

Первые пять книг вошли в раздел Библии, названный "Законом", или "Законом Моисея". Книги Иисуса Навина, Судей, Царств, Исаии, Иезекииля и двенадцати малых пророков (от Осии до Малахии) вошли в раздел, названный "Пророки".

Остальные книги Ветхого Завета вошли в третий раздел под на­званием "Писания" — ту группу, о которой Иисус упомянул как о "псалмах", поскольку Псалтирь является в ней первой книгой. Иног­да, как, например, в Евангелии от Матфея (5:17), все книги Ветхого Завета назывались только двумя разделами: "Законом" и "Про­роками".

Тридцать девять книг, входящие в эти три раздела, составляют канон Ветхого Завета. Слово "канон" означает "мера", или "прави­ло". Таким образом, каноническая книга — это книга, отвечающая определенному стандарту.

В ранний период истории христианской церкви были написаны еще двадцать семь книг, которые стали рассматриваться как отве­чающие стандарту и в конечном счете были включены в канон Но­вого Завета.

Но шестьдесят шесть канонических книг не были единственными из находящихся в обращении книг религиозного содержания, при­надлежавшими, как казалось, к числу библейских. В действитель­ности книг, не вошедших в канон и признанных, таким образом, не­каноническими, было гораздо больше, чем тех, которые вошли в ка­нон. Многие из них были написаны в период между Ветхим и Но­вым Заветами и имели большое сходство с книгами, уже включен­ными в Библию. Среди них такие произведения, как книга премуд­рости Соломона, книга Екклесиаста, Послание Иеремии, книги Иудифь, Товита, Вил и дракон, Сусанна, Первая и Вторая книги Маккавейские, Книги Адама и Евы, Мученичество Исаии, Первая и Вторая книги Еноха.

Около дюжины из них стали рассматриваться евреями, жившими вне Палестины, как книги достаточно важные, а потому достойные того, чтобы быть включенными наряду с другими книгами в состав Ветхого Завета. В конце концов они стали неотъемлемой частью греческого перевода Ветхого Завета, подготовленного в течение третьего и второго столетий до Рождества Христова для говорящих по-гречески евреев в Египте. Этот перевод Ветхого Завета, извест­ный под названием Септуагинта, стал широко распространенным среди верующих ранней христианской церкви.

Католические богословы, считающие упомянутые дополнитель­ные книги наравне с другими книгами Ветхого Завета, любят под­черкнуть, что Тимофей был греком (Деян. 16:1). А потому он, естест­венно, пользовался именно этим переводом, который содержал дополнительные книги. Следовательно, когда Павел писал: "Все Писание богодухновенно", он включал эти дополнительные книги в число канонических!

Поэтому важно заметить, что греческую фразу из второго посла­ния к Тимофею (3:16) можно перевести, как это сделано в Новой Английской Библии и других переводах: "Каждое Богом вдохновен­ное Писание полезно". Это означает, скорее всего, что апостол хотел напомнить Тимофею: хотя в обращении есть много писаний, но полезны лишь те, которые вдохновлены Богом,.

Ортодоксальные евреи, и в особенности те, которые были храни­телями Ветхого Завета, никогда не признавали дополнительные кни­ги каноническими. Они рассматривали их скорее как "апо­крифические" или "скрытые", причем этот термин был уничижитель­ным и означал, что книги должны быть изъяты из обращения как ложные или еретические.

Когда католический богослов Иероним принялся за изучение древнееврейского языка, готовясь к пересмотру латинского пере­вода Библии (около 400 года после Рождества Христова), он согла­сился с этим и счел дополнительные книги Ветхого Завета не со­ответствующими канону. Он утверждал, что все, что не вошло в еврейский канон, должно рассматриваться как апокрифы.

Долгое время многие католические богословы и руководители церкви разделяли эту точку зрения. Даже кардинал Каетан, оппо­нент Лютера в Аугсбурге, в 1518 году выражал согласие с еврейским каноном и настаивал на том, что при обсуждении вопросов учения не следует опираться на книги, признанные Иеронимом апокри­фическими.

Тем не менее, апокрифам в латинской Библии отводится такое же место, какое они занимали в Септуагинте. То же относится и к тем английским переводам Ветхого Завета, которые были сделаны не столько с греческого или арамейского, сколько с латыни. Одной из таких книг была Библия протестанта Джона Уиклифа, изданная в 1382 году.

В своем немецком переводе Библии 1534 года Лютер поместил апокрифические книги в виде особого раздела, между Ветхим и Но­вым Заветами, снабдив таким определением: "Апокрифы, то есть книги, которые не приравниваются к Священному Писанию, но все же полезны и хороши для чтения".

Как бы в ответ на протестантскую критику католический Тридентский собор 8 апреля 1546 года провозгласил, что все апокрифи­ческие книги, за исключением трех, являются священными и полно­стью отвечают канону.

Апокрифы входили во все протестантские английские переводы Библии шестнадцатого столетия, и размещали их по примеру Люте­ра между книгами Ветхого и Нового заветов. На моем столе лежит великолепное факсимиле оригинального перевода Библии времен короля Иакова, точная двадцатифутовая копия первого издания 1611 года. В ней также есть апокрифы. Фактически эти спорные книги регулярно включались в английские протестантские Библии до 1927 года, когда Британским и Иностранным Библейским Обществом было принято решение о том, что правилами Общества запрещается распространение неканонических книг. К такому же выводу пришло и Американское Библейское Общество.

Можно ли решить вопрос о том, какие из книг достойны дове­рия? Если можно, то каким образом, и как быть с теми книгами, которые и евреи, и протестанты, и католики считают неканоничес­кими? Что это за стандарт, позволяющий распознать "соответствую­щую" книгу?

Ключи к этим вопросам отчасти дает история происхождения до­полнительных книг. Не следует пренебрегать и мнениями, высказан­ными верующими на протяжении ряда веков. Но в конце концов ничто так не убедительно при анализе, как чтение самих книг.

Решение вопроса об апокрифических текстах, которые помеща­ются после книг Нового Завета,— дело нетрудное. К ним относятся также апокрифические евангелия, деяния, послания и откровения.

В так называемом Евангелии от Фомы, написанном не позднее второго века по Р. X., есть рассказ о Мальчике Иисусе, игравшем у ручья в субботний день и лепившем воробьев из влажной глины. Когда Его отец выразил неодобрение тем, что Он занимался этим в субботу, Иисус воскликнул: "Летите!" И воробьи взлетели и весело чирикая унеслись прочь.

В этой же апокрифической книге рассказывается о том, как один мальчик напал на Иисуса и ударил Его в плечо. Иисус проклял его и тот умер. Родители умершего ребенка пришли к Иосифу с осуждением и сказали: "Если у вас такой сын, вы не должны жить с на: ли в этом селе. Или же научите Его благословлять, а не прокли­нать. Ибо Он убивает наших детей".

В книге "Деяния Петра" рассказывается, как Симон-волхв летал над городом Римом и толпы народа удивлялись его полетам! Но Петр помолился о том, чтобы Симон упал и притом в трех местах сломал ногу. Так и случилось!

В "Деяниях Иоанна" подробно излагается история необыкновен­ного приключения, происшедшая у Иоанна с клопами. Английский перевод этой истории взят из апокрифов Нового Завета, изданных в 1965 году Эдгаром Хеннеке, Вильгельмом Шнеемельхером и Р. Уилсоном:

"В первый день прибыли мы к одиноко стоящей гостинице; и по­ка мы пытались найти постель для Иоанна, мы увидели странную вещь: там была лишь одна кровать, да и та не заправленная; и мы расстелили поверх нее свои одежды и просили его прилечь на нее и отдохнуть, а сами легли прямо на полу и уснули. Но как только Иоанн лег, его стали беспокоить клопы. И когда они беспокоили его все больше и больше,— а была уже почти полночь,— он, обращаясь к клопам, громко сказал, так что мы тоже слышали: "Вам, клопам, говорю: ведите себя как следует; вы должны покинуть свой дом на эту ночь и сидеть спокойно на месте и держаться вдали от слуг Божьих". И пока мы смеялись и продолжали беседовать, Иоанн уснул, мы же спокойно беседовали, и благодаря ему нас никто не беспокоил. И когда начался день, я встал первым, а со мною Верус и Андроникус, и увидели мы у двери комнаты, в которой ночевали, множество собравшихся клопов, и пока мы дивились их множеству, проснулись все остальные, но Иоанн продолжал спать А когда пробудился и он, мы рассказали ему то, что видели. Он сел на по­стели и, взглянув на клопов, сказал: "Раз вы вели себя прилично и послушались моих слов, идите к себе домой". И когда он я'о сказал и встал с постели, клопы побежали от двери к кровати, поползли по ножкам и скрылись в щелях. И тогда Иоанн сказал: "Эта тварь послушалась человеческого голоса и держалась в стороне, и была послушна; вы же, слышащие голос Бога, не повинуетесь Его заповедям и безответственны; доколе же это будет продолжаться?"

Отдельные раннехристианские группы признавали авторитетны­ми некоторые из апокрифических книг Нового Завета. Но в целом христианская церковь почти единогласно решила, что дополнитель­ные книги Нового Завета просто несоизмеримы с достоинством и здравым смыслом тех книг, которые уже были включены в канон.

Апокрифические книги Ветхого Завета, отвергнутые и католика­ми, и протестантами, и евреями, получили название "Псевдоэпигра­фы", что значит "ложно озаглавленные". Многие из них представ­ляют собой материал явно "низшего качества", недостойный занять место среди писаний великих еврейских пророков.

Решение вопроса о тех апокрифических книгах, которые включе­ны в католический канон, требует более тщательного рассмотрения. Часть из них, например, рассказ о Беле и Драконе, видимо, ничуть не серьезнее анекдотов из апокрифов Нового Завета. Но пер­вая книга Маккавеев содержит ценные исторические данные, а Екклесиаст и книга премудрости Соломона — много здравых и благочестивых рассуждений.

Лютер возражал против апокрифов на том основании, что имею­щиеся в них идеи противоречат книгам еврейского канона. Это, в частности, относится к доктрине чистилища и действенности молитв за умерших (2 Макк. 12:43, 45). Лютер отметил также, что в них делается слишком сильный упор на воздаяние за добрые дела (Тов. 12:9; Еккл. 3:3; 2 Ездр. 8:33 и др.).

Сам для себя я не раз прочитывал всю имеющуюся серию библей­ских и апокрифических документов, по возможности, подряд. Это занимает всего лишь выходные — субботу и воскресенье — и вполне оправдывает себя. Когда я дохожу до апокрифов Нового Завета, у меня еще свежи в памяти книга Юбилеев, рассказ об Ахикаре, Еван­гелие Евреев, Откровения Петра и Павла.

В этом полном собрании те шестьдесят шесть книг, которые со­ставляют канон Ветхого и Нового Заветов, всегда занимают особое место.

Это не значит, что апокрифы и псевдоэпиграфы не имеют ника­кой ценности. Даже самые незначительные из них сообщают нам что-то ценное о верованиях и обычаях того времени. Но лишь шестидесяти шести книгам свойственна та мера согласованности и логичности, которую следует ожидать от документов, цель которых - рассказать правду о Боге.

Это и является высшим стандартом каноничности. И на протяже­нии веков книги, отвечающие этому требованию, признавались "со­размерными".

Что касается Нового Завета, то и католики и протестанты согла­сны с тем, что каноническими являются традиционные двадцать семь книг, что же касается Ветхого Завета, то, видимо, имеется до­статочно оснований вслед за католиком Иеронимом, протестантом Лютером и межконфессиональными Библейскими обществами при­знать достойными нашего доверия тридцать девять книг еврейского канона.

Эти шестьдесят шесть книг, часть которых еще не была написана тогда, когда Павел и Тимофей трудились вместе, свидетельствуют о своей принадлежности к тому Писанию, о котором сказано, что оно "богодухновенно", "учит истине" и ведет "к вере в Иисуса Христа" (2 Тим. 3:1, 16).

Однако могут возникнуть и другие вопросы, касающиеся досто­верности этих древних книг.

Глава 7

ПРАВДА О БОГЕ ВО ВСЕХ

ШЕСТИДЕСЯТИ ШЕСТИ КНИГАХ

Библия — очень древняя книга, или точнее, древнее собрание

очень древних книг. Самая поздняя из них написана около двух ты­сяч лет тому назад.

Где гарантия, что современные книги Библии нисколько не изме­нились с тех пор, как они появились впервые? А поскольку эти кни­ги были первоначально написаны на иврите, арамейском и грече­ском языках, можем ли мы быть уверены, что сотни и тысячи их пе­реводов на другие языки точно воспроизводят смысл оригинала?

К счастью, для ответа на этот вопрос мы располагаем большим количеством легко доступных свидетельств. До сих пор не удалось найти ни одного оригинала библейских книг. Но тщательное сравнение тысяч более поздних рукописей вместе с другими способами восстановления первоначального текста привело богословов к еди­ному мнению, что практически мы располагаем книгами Библии в том виде, в каком они были первоначально написаны.

Ф. Дж. Кеньон, бывший некогда директором Британского Музея, всю жизнь работавший над рукописями Библии, а потому имеющий право авторитетно судить о сохранности Писания, уверенно на­писал на двадцать третьей странице своей известной книги "Наша Библия и древние рукописи":

"Нельзя не подчеркнуть еще и еще раз, что текст Библии в сущно­сти совершенно достоверен... Ни о какой другой древней книге это­го сказать нельзя... Христианин может взять в руки Библию и сказать без страха или сомнения, что держит истинное Слово Божье, переданное от поколения к поколению через века без сущест­венных потерь".

На 250 страницах своей книги Кеньон прослеживает историю пере­дачи библейского текста от самых ранних рукописей до современных переводов. Ссылаясь на самые последние находки рукописей, Кеньон заключает: "На основе таких богатых доказательств, коими не рас­полагают никакие другие произведения древней литературы, уста­новлена реальная аутентичность (т. е. соответствие оригиналу —ред.) и полнота текста той Библии, какую мы имеем сейчас" (С. 245).

С тех пор, как этот знаменитый ученый опубликовал свои взгля­ды, прошло уже несколько столетий. Важные находки рукописей, сделанные за это время, только подтвердили его заключения.

Что касается имеющихся переводов Библии, то их соответствие оригиналу может быть легко установлено. Все переводы восходят изначально к общему источнику — еврейскому, арамейскому 'и гре­ческому оригиналам. Поэтому для их проверки может быть исполь­зован один и тот же основной стандарт.

Рассказ о переводе Библии — долгая, занимательная история. На эту тему есть превосходные книги как для широкого круга читате­лей, так и для самых придирчивых исследователей.

Достаточно сказать, что никогда еще Библия не была столь до­ступна в таких точных и легко читаемых переводах, как в наши дни. Библейские общества сообщают, что Слово Божье сейчас переве­дено более, чем на тысячу различных языков.

А как иначе могла бы благая весть дойти до каждого народа, чтобы все, живущие под небесами, имели возможность узнать ис­тину?

Полезно также узнать кое-что о людях, которые трудились над переводами, и о причинах, побудивших их совершать столь долгий и напряженный труд. Это несомненно укрепит доверие к этим переводам.

Тиндейл, стремясь дать народу Библию на его родном языке, рис­ковал жизнью и лишился ее. Четыреста лет назад он писал, что "по­стиг на собственном опыте, что невозможно утвердить простых лю­дей ни в какой истине, если не положить перед их глазами Библию на их родном языке". Это "только и побудило меня переводить Но­вый Завет".

Переводчики Библии короля Иакова 1611 года в своем предисловии, которое сейчас больше не печатается, писали, что их целью было сделать то, что "поможет спасению душ. Но лучшего пути, чем передать Божьему народу Божьи книги на языке, который ему понятен, нет".

Комитет богословов, в который вошли также Гудспид и Моффат, подготовил в 1952 году пересмотренное стандартное издание Библии, цель которого была изложена в предисловии: "Библия — больше, чем исторический документ, который надо сохранять; она больше, чем классические произведения английской литературы, достойные любви и восхищения. Это летопись отношений Бога с людьми, Божьих откро­вений о Нем Самом и о Его воле. В ней описаны жизнь и труд Того, в Ком воплотилось Слово Божье и жило среди людей. Библия несет свою весть не тем, кто смотрит на нее только как на наследие прошлого или кто ценит ее литературные достоинства, а тем, кто читает, чтобы постичь и понять Слово Божье, данное для людей. Это Слово не долж­но говориться в неясных выражениях, не должно быть скрыто за словами, изменившими или утратившими свое значение. Оно должно быть донесено до нас в прямом и ясном значении его, на языке, ко­торый понятен людям сегодня. Молясь, мы надеемся на то, что настоящий пересмотренный стандартный перевод Библии послужит Богу, чтобы говорить с людьми в это ответственное время, и поможет людям понимать Его Слово, верить и повиноваться Ему".

Предисловие к Новому международному переводу Нового Заве­та, выпущенному в 1973 году Нью-Иоркским Библейским Междуна­родным Обществом, заканчивается такими словами: "Мы посвяща­ем этот перевод Тому, во имя Которого и ради славы Которого он был выполнен. Мы молимся о том, чтобы он содействовал читате­лям в их лучшем понимании Священного Писания, и более полному познанию Иисуса Христа, Воплощенного Слова, о Ком так прав­диво свидетельствует Священное Писание".

В конце предисловия к новейшему английскому переводу "Биб­лия на современном английском", вышедшему в свет в 1976 году, сказано следующее: "Библия — не просто великое произведение ли­тературы, заслуживающее восхищения и почтения; это благая весть для всех людей, где бы они ни жили — весть, которая должна быть и понята, и воплощена в повседневной жизни. Объединенные Библей­ские Общества выпускают в свет эту "Библию на современном анг­лийском" с молитвой о том, чтобы Автор Священного Писания милостиво использовал этот перевод для Своих высоких целей. И да будет слава Христу во веки веков!"

Иногда можно слышать глухие намеки на то, что одна из причин такого множества различных переводов Библии — это желание бес­принципных богословов использовать слова Писания для подтвер­ждения собственных теологических домыслов. Подобные обвинения исходят обычно от тех, кто никогда не сталкивался сколько-нибудь близко с такой трудной и тонкой работой, как перевод. Фактические данные свидетельствуют не в пользу этих обвинений.

Чтобы разобраться в этом, я внимательно рассмотрел все наибо­лее известные переводы Библии на английский, стих за стихом срав­нивая их друг с другом и с оригиналом. Я специально искал то, что могло бы показаться намеренным искажением текста в пользу той или иной доктрины. Случаи такого рода настолько редки, что не­вольно бросаются в глаза и сразу же отмечаются исследователем.

В моем собрании имеется более ста различных английских пере­водов всей Библии или отдельных ее частей. Среди них есть лишь несколько — их можно на пальцах пересчитать — таких, которые не могут считаться добросовестными переводами оригинального текс­та. Таков, например, перевод Нового Завета "с метафизической точ­ки зрения". Таковы уже упомянутые в предыдущей главе переводы, "пересмотренные духами" или "исправленные по прямому откровению". Кроме того, настораживают переводы, видимо, при­надлежащие какой-то определенной религиозной группировке и со­держащие отклонения, которым данная группировка придает осо­бое значение.

Разумеется, способы изложения в различных переводах бывают разные: от самого буквального до весьма свободного. И чем идио­матичнее и однозначнее перевод, тем глубже он отражает понима­ние смысла переводчиком.

Если издатели перевода сами заявляют, что это скорее пересказ, нежели перевод, как это сделано в очень популярной книге "Живая Библия", то правильно будет принять во внимание совет, столь чистосердечно данный д-ром Тэйлором в предисловии к этой книге:

"Пересказы ценны, но и опасны. Ибо если слова автора не переведе­ны с языка оригинала совершенно точно, мы никогда не застрахо­ваны от того, что переводчик — как бы ни был он честен — может сообщить английскому читателю нечто такое, чего автор оригинала не имел в виду".

Однако элементы пересказа и интерпретации присутствуют в лю­бом переводе, в том числе и таком буквальном, как перевод Библии короля Иакова. Избежать этого просто невозможно. Для надеж­ности необходимо пользоваться несколькими переводами, соблюдая равновесие между самым буквальным и самым вольным из них и сравнивая их друг с другом. Различия иногда так поучительны, что я радуюсь каждому из имеющихся у меня переводов.

Поступив в колледж, я решил посвятить остаток жизни изучению и преподаванию Библии. В тот первый год я начал осваивать гре­ческий язык, а позднее — и другие языки, а также методы детально­го исследования Священного Писания. По окончании колледжа мне удалось продолжить образование в университете на богословском факультете, который в то время предлагал, по-видимому, наилуч­шую программу в области изучения Библии.

Теперь, после тридцати лет преподавания Библии, лучшей награ­дой для меня является участие, вместе с группой студентов, в ис­следовании всей Библии целиком — книга за книгой. Почти о каж­дой из шестидесяти шести книг мы задаем один и тот же вопрос: ка­кое представление о Боге дает вам эта книга?

Разве нужно говорить, на что следует смотреть или во что ве­рить? Ведь Библия — это Божий дар каждому. Она принадлежит в равной мере всем нам. Тот же Дух истины. Который вдохновлял пи­савших Библию, готов указывать путь к познанию ее подлинной су­ти всякому, кто ее изучает. А так как Он ведет участников каждой группы к новым познаниям и более глубокому пониманию, то по­могать в этом друг другу — большая радость.

Пока что мне посчастливилось совершить более семидесяти та­ких "путешествий" — от начала до конца Библии. Каждое длилось около года, а иные — несколько лет. Количество людей в группах было разное — от небольшой группы в 10 человек до семисот. В первые семнадцать лет преподавания большинство моих студен­тов готовились к евангельскому служению. В последующие шест­надцать лет это были главным образом студенты, изучающие ме­дицину, стоматологию и другие врачебные специальности.

Некоторые из самых поучительных "путешествий" по шестидеся­ти шести книгам были совершены мной с группами коллег из раз­личных факультетов университета, где я преподаю. Другие группы формировались из жителей близлежащих районов, и в них входили люди самого различного образа жизни и разного возраста — от мо­лодого до самого преклонного.

Все эти "путешествия" по Библии не были похожи одно на дру­гое — не было даже двух одинаковых. Но два основных вопроса вставали и встают неизменно. Если цель Библии — раскрыть истину о Боге, то почему в ней так мало сказано о Нем? И почему Писание содержит такое количество малозначащих, как может показаться, подробностей?

Ну, а если бы Библия состояла исключительно из высказываний Бога о Самом Себе? На каком основании мы верили бы им?

Когда Иоанн Креститель томился в темнице, его стали одолевать сомнения в том, правда ли, что Иисус — это Христос. Он послал к Иисусу двух своих учеников с вопросом: "Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого?" (Матф. 11:3).

Разве Иисус ответил: "Да, Я — Христос. И Я полагаю, что Иоанн в это поверил"? Такое мог сказать кто угодно, даже сам дьявол. Только свидетельство могло служить ответом на серьезный вопрос Иоанна.

И потому Иисус отвечал ученикам Иоанна: "Пойдите, скажите Ио­анну, что слышите и видите: слепые прозревают и хромые ходят, про­каженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют; и блажен, кто не соблазнится о Мне" (Матф. 11:4-6).

Библия — это летопись того, что Бог сказал и совершил. Но в Библии много места уделено историческим подробностям, описа­нию тех обстоятельств, в которых Бог поступал и говорил именно так, а не иначе. Без этих подробностей мы не в состоянии были бы понять, почему Бог считал нужным говорить и поступать столь мно­гообразно. Подробности, которые в том или ином случае могли бы казаться маловажными, обретают ценность, потому что помогают нам восстановить историческую обстановку, в которой Бог стре­мился явить Себя Своему народу.

В каждом "путешествии" по шестидесяти шести книгам становится очевидным, что тот принцип истолкования, который применяется к любому древнему документу, должен быть применен и к Библии. Смысл того или иного отрывка в момент его написания определяется контекстом. В той мере, в какой мы располагаем оригинальным текстом, мы способны и восстановить первоначальный смысл.

При первом чтении Библии кажется, что события и поучения представляют Бога в невыгодном свете. В Ветхом Завете есть войны и убийства, жестокие кары, описания разгневанного Бога. Иногда кажется, будто они подтверждают нападки сатаны, обвиняющего Бога в том, что Он деспотичен, немилосерден и жесток.

В 1926 г. Джозеф Льюис, известный атеист, названный в авторизо­ванной биографии "врагом Бога", опубликовал книгу, озаглавленную "Библия без маски". В этой откровенно враждебной книге собраны все самые отталкивающие рассказы о безнравственности и кровопро­литиях, какие только автор сумел найти в Ветхом и Новом Завете.

Он приводит печальную историю о левите и его наложнице, рас­сказанную в 19 главе книги Судей Израилевых, а затем задает воп­рос: "Какие же нравственные ценности получат наши дети, прочтя об этом бесчеловечном, грубом, унизительном эпизоде?.. Может ли хоть что-нибудь в этом рассказе внушить сознание долга по от­ношению к другим людям, укрепить характер, дать что-либо иное, возвышающее человеческую нравственность"? (С. 115, 116).

Когда несколько лет назад я упомянул об этой книге в одной из групп, исследующих шестьдесят шесть книг Библии, один из студен­тов-медиков задумчиво произнес: "Если взять медицинский спра­вочник, составленный для семейного пользования, вырезать оттуда все описания и изображения заболеваний и опубликовать, полу­чится книга, бесполезная для читателя-неспециалиста, и даже от­талкивающая. Но как часть медицинского справочника эти сведения представляют ценность, поскольку вписываются в общую картину лечебного процесса".

То же относится и к Писанию. В изображении греха писатели Библии очень искренни. Грехи праведных людей беспристрастно описаны в ней. Подобная искренность лишь придает большую до­стоверность библейской летописи. Но эти примеры уродливости греха никогда не стоят обособлено. Если бы это было так, они были бы бесполезны и, вероятно, лучше было бы их вовсе не читать. Но в шестидесяти шести книгах Священного Писания грех всегда пред­стает как часть общей картины исцеления.

Именно эту общую картину всегда следует иметь ввиду. И это ка­сается не только непосредственного исторического контекста каж­дого из описанных событий, но и гораздо более широкой картины великой борьбы добра и зла — нападок сатаны, ответов Бога, Его замысла спасения и исцеления.

Памятуя об этой общей картине, изучающий Библию привыкает видеть в ней единое целое и связывать все части с одной главной те­мой — откровением истины о Боге. По мере того, как он читает страницу за страницей, он все яснее видит неразрывное единство всех книг Библии. Постепенно возникает образ премудрого и беско­нечно милостивого Бога, Который, кажется, готов пойти на все, да­бы сохранить связь со Своим народом, снисходить к нему и сопри­касаться с ним, где бы он ни был, говорить с ним на понятном для

него языке.

Я убедился на опыте каждой из групп по изучению Библии, что чем глубже мы постигали ее сокровенный смысл, тем больше прони­кались любовью и восхищением к Тому, Кто готов был идти на та­кой большой риск, платить такую высокую цену и только потому, что Он хочет сохранить связь со Своими своенравными детьми.

Главным для нас является не то, что случилось с левитом и его наложницей или с Самсоном и Далилой, с Давидом и Вирсавией, с Гедеоном и его руном. Самым главным является для нас вопрос: что сообщают нам эти рассказы о Самом Боге?

Величайшая цель Библии — открыть нам истину о нашем Небес­ном Отце, чтобы мы могли вновь обратиться к Нему с любовью и доверием. Эта истина, эта вечно живая благая весть находится в каждой из шестидесяти шести книг Библии.

Глава 8

 ПОЧЕМУ ИИСУСУ НАДЛЕЖАЛО УМЕРЕТЬ?

Ни одно из всех событий библейской летописи не говорит так ясно и правдиво о Боге, как жизнь и смерть Иисуса, Сына Божьего.

Это не значит, что в Ветхом Завете нет красноречивых и убеди­тельных свидетельств об истине. Некоторые весьма убедительные примеры бесконечной милости Бога и свидетельства того, что Он достоин доверия, приведены в первых тридцати девяти книгах. И возражения на обвинения сатаны появляются на первой же странице Писания.

Павел говорил, что Ветхий Завет свидетельствует о правде Божь­ей (Римл. 3:21). Иисус подтвердил, что Ветхий Завет верно свиде­тельствует о Нем (Иоан. 5:39; Лук. 24:44). В послании к Евреям ска­зано, что благие вести были услышаны народом Божьим во времена Моисея (Евр. 4:2).

Павел, говоря о великой вере в Бога, сослался в качестве примера на Авраама, который был другом Бога задолго до того, как была написана первая книга Библии (Римл. 4). В одиннадцатой главе послания к Евреям перечислено много имен тех, кто уже в вет­хозаветные времена постиг правду и научился доверять Богу даже при самых трудных обстоятельствах.

Но нужно было представить истину еще отчетливее. В великом споре еще оставалось обвинение, требовавшее ответа. Моисей, Ми­хей, Исаия, другие пророки, удивительно свидетельствуя о Боге, предсказывали день, в который Бог Сам даст исчерпывающий ответ на любой возникший в незапамятные времена вопрос, касающийся доверия к Нему Самому.

"Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого по­ставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил. Сей, бу­дучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей..." (Евр. 1:1-3).

И далее в первой главе послания к Евреям подчеркивается, что Тот, Кто пришел открыть Бога, Сам был Богом: "Также, когда вво­дит Первородного во вселенную, говорит: "и да поклонятся Ему все Ангелы Божий". А о Сыне: "Престол Твой, Боже, в век века" (Евр. 1:6-8).

В послании к Филиппийцам апостол Павел сказал совершенно ясно: когда Иисус родился на земле, то в действительности Сам Бог снизошел до нас. "Он, будучи образом Божиим, не почитал хищени­ем быть равным Богу; но уничижил Самого Себя, приняв образ ра­ба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек" (Фил. 2:6,7).

Иисус дал Никодиму самое простое объяснение того, почему Он должен был придти: "Никто не восходил на небо, как только сшед­ший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах" (Иоан. 3:13). Ина­че говоря, никто из нас не поднимался на небо, чтобы вернувшись принести благую весть.

Филлипс переводит это место так: "Воистину никогда и никто не видел Бога. Но Божественный и Единственный в своем роде Сын, живущий в теснейшей близости с Отцом, помог нам познать Его". Или, как что прекрасно выражено в Новой Английской Библии:

"Единственный в своем роде Сын Божий, Тот Кто ближе всех сердцу Отца, открыл Его нам".

Самым важным во всех шестидесяти шести книгах является повест­вование о том, как Сын Божий пришел на эту землю, как Он жил среди нас, будучи самой светлой Личностью, какую когда-либо видел мир, и

как еще в расцвете жизни Он умер ужасной смертью, а потом восстал из могилы и вернулся к Своему Небесному Отцу.

Что мы узнаем о Боге из этого повествования? Почему Иисус явился в человеческом образе? И почему Он должен был умереть?

На эти вопросы христианин отвечает самым известным стихом в Библии: "Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего едино­родного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную" (Иоан. 3:16).

Или, быть может, он вспомнит этот текст в другом переводе, на­пример, в Новой Английской Библии. Там эти слова заключены в кавычки, чтобы указать, что они были сказаны Самим Иисусом:

"Бог так возлюбил мир, что отдал Своего единственного Сына, что­бы каждый, имеющий веру, не погиб, но имел вечную жизнь".

Этот знаменитый стих, однако, не объясняет, почему Иисус дол­жен был умереть. Он только говорит нам, что Бог любил мир на­столько, что отдал Своего Сына.

Первое упоминание о смерти в Библии находится в торжествен­ном предостережении, сделанном Богом в раю: "...в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь" (Быт. 2:17).

Сатана отрицал истинность этих слов: "Нет, не умрете,— уверял он Адама и Еву,— есть плоды этого дерева совершенно безопасно — собственно, даже полезно. Не ждите от Бога, чтобы Он всегда гово­рил вам правду. Неразумно и небезопасно во всем Ему доверяться" (см. Быт. 3:1-6).

Но сатана не только отрицал истинность Божьих предостереже­ний, но и пытался исказить их подлинный смысл. Враг Бога и лю­дей, которому хотелось, чтобы мы боялись нашего Небесного Отца как якобы деспотичного, немилосердного и жестокого существа, старался ложно истолковать это предостережение как жесткое тре­бование повиновения под страхом смерти.

К каким гибельным последствиям на нашей планете привело та­кое искажение истины! Как отравлены им были отношения людей к Богу и их религиозные обряды! Или повинуйся, или жди наказания от рук разгневанного Бога! Почему же эти сатанинские взгляды по­лучили такое широкое признание?

Из тысячелетия в тысячелетие люди совершали жертвоприноше­ния,— принося в жертву даже собственных детей,— чтобы заслу­жить милость оскорбленных богов. Даже среди христиан находятся такие, которые учат: если бы Христос не смягчил мстительного Бога, мы уже давно были бы уничтожены; и если бы не постоянное ходатайство за нас Сына Божьего, Отец не смог бы простить и исце­лить нас, грешных.

Но разве надо убеждать Бога в том, чтобы Он любил Своих детей?

Ни одна истина в Писании не сияет так ясно и так ярко, как исти­на о том, что Бог всегда любил даже самых заблудших Своих детей. Все шестьдесят шесть Его книг свидетельствуют о том, что наш Небесный Отец любит нас так же, как любит Своего Сына.

Слова Бога: "... в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь" не были угрозой деспота. Любя Свое творение. Он только предупреждал о последствиях греха.

Грех так меняет грешника, что результатом греха действительно становится смерть. Оторванный от Источника жизни, он, несомнен­но, умрет. Утратив благословенное единство со своим Творцом, он не может более вынести животворящей славы Его присутствия.

Эта слава, окружающая Бога, часто описывается в Библии в об­разе огня. Когда Бог сошел на гору Синай, "вид же славы Господней на вершине горы был пред глазами сынов Израилевых, как огонь поядающий" (Исх. 24:17).

Говоря о своем видении, Даниил писал, что престол Бога "как пламя огня, колеса Его — пылающий огонь. Огненная река выходи­ла и проходила пред Ним" (Дан. 7:9, 10).

Описывая свое видение Бога, Иезекииль неоднократно упомина­ет о подобии сияния и огня (Иез. 1:4-29). "Такое было видение подо­бия славы Господней" (Иез. 2:1). Описывая положение Люцифера до его падения, Иезекииль изобразил его обитающим в присутствии Бога "среди огнистых камней" (Иез. 28:14, 16).

Когда Моисей просил Бога показать ему Свою славу. Господь ответил: "... лица Моего не можно тебе увидеть; потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых" (Исх. 33:20). Однако, когда Моисей сошел с горы после того, как Бог говорил с ним, его лицо отражая славу Божью, сияло настолько ослепительно, что ему пришлось закрывать его покрывалом (Исх. 34:29-35).

Когда Бог сказал, что ни один человек, увидевший Его, не может остаться в живых, Он отнюдь не угрожал, что умертвит каждого, кто посмотрит на Него. Для человека в его нынешнем греховном состоянии вид открытой славы был бы подобен всеистребляющему

огню.

Возникает, естественно, вопрос: каким же образом Бог мог спа­сти грешников? Как Ему подойти к людям достаточно близко, что­бы они вновь поверили Ему?

Если бы Он предложил прощение — это не исправило бы нане­сенного ущерба. Каким образом Бог мог бы разъяснить истину о Самом Себе, чтобы грешники вновь прониклись к Нему доверием и исцелились?

Бог ответил на эти вопросы, послав в мир Своего Сына в облике человека. Будучи Сам "сияние славы" (Евр. 1:3), Иисус "... уничижил Себя Самого, ... сделавшись подобным человекам" (Фил. 2:7). Он умалил ослепительное сияние Своей Божественности, чтобы люди могли увидеть Бога и остались живыми.

Вся Вселенная была свидетелем того, как Бог простил Адама и Еву. Ангелы слышали Божье предостережение о смерти, данное им в Едеме. Они слышали и дерзкое отрицание сатаны. Вновь был поднят тот же вопрос, с которого началась война на небесах. Кто был прав? Кто говорил правду — Бог или бывший светоносец?

Если бы Бог позволил нашим прародителям сразу же пожать плоды их неповиновения и греха, истинность Его предостережения была бы очевидна, лживость Сатаны обнаружилась бы перед всеми.

Но "Господь... долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию" (2 Петр. 3:9). Не смерти хотел Он де­тям Своим, а прощения и исцеления от греха. В Своей милости Он скрыл славу Своего присутствия и милосердно сохранил жизнь грешнику, чтобы тот имел достаточно времени для познания истины.

На какой великий риск решился Бог — риск быть неверно понятым! И сатана без колебания использовал готовность Бога про­стить в качестве доказательства своих лукавых обвинений. "Я же гово­рил вам, что Бог лгал! Грех не приводит к смерти. Вы не умрете".

Почему Бог не дал сатане и его сторонникам в полной мере по­жать плоды их греха? Разве их смерть не была бы самым действен­ным путем, чтобы пресечь распространение мятежа и уничтожить искушение и грех?

Но Вселенная никогда еще не сталкивалась с таким явлением, как смерть. Не было ни единого факта, свидетельствующего в пользу того, что смерть является неизбежным последствием греха. Воз­никла опасность: Вселенная могла решить, что Бог казнил Своих врагов, и это заставило бы тех, кто наблюдал, повиноваться Ему из страха.

Вопреки утверждениям сатаны. Богу не угодно служение из стра­ха. Он скорбит, видя, что Его дети всего боятся. Если бы мы соблю­дали Божьи заповеди, будучи движимы страхом перед Его раз­рушительной силой, наше послушание нисколько не красило бы на­шего любящего Небесного Отца.

Чтобы остаться свободной и не испытывать страха перед Богом, Вселенная должна узнать правду о том, к чему приводит грех. Надо помочь понять, что смерть грешника — не казнь мстительного Бога.

Но разве в Библии нет частых упоминаний об устрашающем гне­ве Бога? Третий Ангел в 14 главе Откровения предупреждает, что в конце концов ярость Божья без капли милосердия прольется на головы нераскаянных грешников, и они будут испепелены всепо­жирающим огнем (Откр. 14:9-11).

Что такое ярость Божья? Похожа ли она на наш человеческий гнев?

В первой главе послания к Римлянам апостол Павел описы­вает, как изливается гнев Божий на тех, кто отвергает и подав­ляет истину. Он трижды поясняет, что Бог отворачивается от та­ких людей и оставляет их лицом к лицу с последствиями их не­послушания.

"Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и не­правду человеков, подавляющих истину неправдою. Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им; ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира чрез рассматри­вание творений видимы, так-что они безответны. Но как они, по­знавши Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце: называя себя мудрыми, обезумели и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и чет­вероногим, и пресмыкающимся,— то и предал их Бог в похотях сер­дец их нечистоте, так-что они сквернили сами свои тела; они заме­нили истину Божию ложью и поклонялись и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь. Потому предал их Бог постыдным страстям... И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму — делать непотребства" (Римл. 1:18-26,28).

Удивительно полное совпадение с тем, что мы знаем о Боге! Раз нельзя принуждать в вере и любви. Богу остается только одно: с го­речью отвернуться от тех, кто отвергает Его.

Божий гнев в описании апостола Павла — означает, что Бог оставляет тех, кто не желает принимать Его; испытывая любовь и разочарование, и они, таким образом, оказываются предоставлен­ными неизбежным последствиям их собственного же мятежного вы­бора.

Если Бог говорит: "Оставь его" — это суровый приговор. Более сурового приговора над грешником и быть не может.

Апостол Павел не был в числе первых, кто дал такую картину Божьего гнева. Она была уже описана и ранее — в Ветхом Завете. В печальной, но изумительной книге пророка Осии описано, сколь долго и терпеливо Бог старался обратить к Себе непокорный Изра­иль. Но народ насмехался над Его любовью и отвергал все Его попытки спасти их. Что еще оставалось делать Богу? Оставалось од­но — с печалью оставить их.

"Когда Израиль был юн, Я любил его и из Египта вызвал сына Моего. Звали их, а они уходили прочь от лица их;

приносили жертву Ваалам

и кадили истуканам.

Я Сам приучал Ефрема ходить,

носил его на руках Своих,

а они не сознавали, что Я врачевал их.

Узами человеческими влек Я их,

узами любви,

и был для них как бы поднимающий ярмо с челюстей их,

и ласково подкладывал пищу им.

Не возвратится он в Египет;

но Ассур — он будет царем его,

потому что они не захотели обратиться ко Мне.

И падет меч на города его,

и истребит затворы его,

и пожрет их за умыслы их.

Народ Мой закоснел в отпадении от Меня,

и хотя призывают его к горнему,

он не возвышается единодушно.

Как поступлю с тобой, Ефрем?

Как предам тебя, Израиль?

Поступлю ли с тобою, как с Адамою,

сделаю ли тебе, что Севоиму?

Повернулось во Мне сердце Мое,

Возгорелась вся жалость Моя! (Осия 11:1-8).

Девятнадцать веков назад Сын Божий пришел на эту землю, при­няв облик человека, чтобы раскрыть с небывалой до тех пор ясно­стью перед Вселенной истину о Боге. Своей жизнью и смертью Он дал ответ на все вопросы. Бог пошел навстречу обвинениям. Он под­твердил истину — и все это с такой достоверностью, которая не ис­чезнет во веки веков.

Он пришел, чтобы показать бесконечную любовь Отца. Он лю­бил каждого, в том числе и маленьких детей. Ученики считали, что Спаситель слишком занят, и у Него нет времени для детей. "Но Иисус сказал: пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне" (Матф. 19:14).

Он пришел, чтобы показать, как безмерно терпелив Отец. В обращении с каждым Он был вежлив, внимателен несмотря на то, что нередко слышал в ответ грубость и оскорбления. Однажды уче­ники спросили Иисуса, не хочет ли Он, чтобы они низвели с неба огонь, дабы испепелить тех, кто отверг Его любовь. Но Господь об­личил их за их бессердечность. Он пришел, чтобы показать, что лю­бая мелочь в нашей жизни небезразлична Отцу. Среди общего вол­нения, вызванного воскресением дочери Иаира, Он повелел, чтобы девочке дали есть (Лук. 8:49-56).

Потом, в конце Своей беспримерной жизни, Иисус явил высшее свидетельство о том, каков Бог. В четверг вечером Он был взят под стражу. Его грубо оскорбляли. Его обвинили ложно. Судили Его не­законно. Но Он не гневался, ибо таков Бог!

Дважды Он был ужасно избит. Целую ночь Он провел без сна и пищи. Но проявлял ли Он раздражение? Ни в малейшей мере. Ибо таков Бог!

Люди развлекались, нанося удары по Его израненной голове. Из­девались над тайной Его рождения, называя Его незаконнорожден­ным. Плевали Ему в лицо. Но разве истощилось Его терпение? Про­клинал ли Он Своих мучителей? Нет, никогда! Ибо таков Бог!

Даже распятый на кресте, терпя ужасные муки и насмешки тех, кого Он пришел спасти, в неописуемой агонии из-за разлуки со Сво­им Отцом Он продолжал молиться: "Отче! прости им, ибо не знают, что делают!" (Лук. 23:34).

Таков, как мы теперь знаем, наш Бог! Потому что Отец такой же любящий и прощающий, как и Сын. Как сказал Иисус: "Видевший Меня видел Отца" (Иоан. 14:9).

Наконец наступил момент, от которого зависело спасение всей Вселенной — смерть Сына Божьего.

И, умирая. Он не спрашивал: "Боже, почему Ты убиваешь Меня? Почему Ты казнишь Меня?" Он воскликнул: "Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?" (Матф. 27:46).

Иисус никогда не проявлял непослушание—ныне Он нес на Себе последствия греха. "Ибо незнавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом" (2 Кор. 5:21). Бог изливал Свой гнев на Своего Сына. Из-за наших грехов Иисус был "оставлен" и "предан" (Римл. 4:25).

Нет более ясного представления о Боге, чем то, которое откры­вается у подножья креста.

Бог говорил правду, когда предупреждал, что возмездием за грех является смерть. В Своем Сыне Он тоже умирал. Бог не казнил Сво­его Сына. Он лишь "оставил Его", как оставит в конце нечестивых. И хотя по закону мы должны были умереть, разве Бог просит нас доказать верность Его слова? В лице Своего Сына Он принес Сам Себя в жертву.

Мог ли Бог сделать нечто большее, чтобы предостеречь нас от греха и вернуть к вере? Он, несомненно, показал, что достоин наше­го беспредельного доверия.

Характер Самого Бога был поставлен под сомнение перед лицом Вселенной. Его предупреждение о том, что возмездие за грех — смерть, подверглось осмеянию в Едеме. Но больше это никогда не случится. Смерть Христа ясно показала праведность Бога (Римл. 3:4).

Христос умер прежде всего во имя того, чтобы доказать правоту Бога в этом великом споре.

Как пояснил апостол Павел: "... по благодати Его, искуплением во Иисусе Христе, Которого Бог предложил в жертву умилостивле-ния в Крови Его чрез веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде, во время долготерпения Божия, к пока­занию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса" (Римл. 3:24-26).

Благодаря этому особому доказательству Божьей праведности все проблемы относительно Его характера и правления перед Все­ленной были разрешены. Бог "выиграл" Свое дело. Итоги великого спора, наконец, стали очевидными.

Только здесь, только на этой планете еще оставались сомнения в Боге. Только здесь кто-то еще верил, что сатана мог быть прав.

Вскоре наступит день, когда каждый сделает свой окончательный вывод о Боге. Тогда Господь наш вернется "в пламенеющем огне" (2 Фесс. 1:8), и слава Его вновь будет пылать перед всем творением. Те, кто доверяют Богу, не будут бояться, взирая на Его пришествие. Но все, что не находится в гармонии с Богом, исчезнет от славы Его присутствия (2 Петр. 3:7-12).

И даже тогда, когда нечестивые будут нести наказание — смерть, Бог не будет гневаться на Своих нераскаявшихся детей. Мы услы­шим, как Он воскликнет, глядя на их гибель: "Как предам вас?! Как оставлю вас?!"

Глава 9

УВАЖЕНИЕ БОГА К НАМ, ГРЕШНИКАМ

Что почувствуем мы, когда однажды окажемся в присутствии вечного Бога, осознавая, что Он знает о нас все? Все! Не испытаем ли мы чувство неловкости, когда будем проводить вечность рядом с Тем, Кто знает нас так хорошо? Будет ли Бог напоминать нам о на­ших прошлых грехах?

Чтобы получить ответ на эти вопросы, нам надо иметь представ­ление о том, как Иисус относится к грешникам:

"А утром опять пришел в храм, и весь народ шел к Нему; Он сел и учил их. Тут книжники и фарисеи привели к нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставивши ее посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь?

Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обви­нению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, Он восклонившись сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле. Они же, услышавши то и будучи обличаемы совестью, стали ухо­дить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя никого кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи! Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши" (Иоан. 8:2-11).

В конце пересмотренного издания Нового Завета 1972 г. в пере­воде Филлипса сделано примечание, где поясняется, что "в древней­ших рукописях Иоанна этой части текста нет, и большинство богос­ловов считают ее вставкой, взятой из другого источника. Однако почти все богословы согласны с тем, что этот рассказ, хотя он и сто­ит здесь не на месте, является частью подлинной апостольской тра­диции".

Если вы пользуетесь Пересмотренным стандартным переводом 1952 года, то вам придется обратиться к примечаниям и прочесть этот рассказ, набранный очень мелким шрифтом. В Новой Англий­ской Библии, изданной в 1961 году, рассказ помещен отдельно в конце Евангелия от Иоанна с таким примечанием: "У этого текста... по имеющимся свидетельствам, нет строго определенного места. В некоторых Библиях он вообще отсутствует. В других он помещен в Евангелии от Луки после 38-го стиха 21-й главы или в Евангелии от Иоанна после 36-го стиха 7-й главы или после 52-го стиха той же главы, или же в 21-й главе после 24-го стиха. Библия, изданная в 1976 году Американским Библейским Обществом "Библейская благая весть", приводит рассказ на традиционном месте— в Еван­гелии от Иоанна (7:53-8:11), но он взят в кавычки и сопровожден следующим примечанием: "... во многих рукописях и ранних перево­дах этого текста нет". Аналогичные пояснения даются и в других переводах.

Очевидно, ранние христиане не знали, что делать с этим замеча­тельным рассказом. Возможно, их смущало, что Иисус с такой го­товностью простил женщину за столь серьезное прегрешение. Тем не менее, как отмечено Филлипсом, многие богословы признают, что рассказ несет отпечаток подлинности и является частью Библии.

Вряд ли рассказ такого рода мог быть придуман во времена Иисуса или сочинен позднее переписчиком рукописей.

Выдающийся богослов из Принстона Брус Метцгер.в своей книге "Текст Нового Завета", 1964 г., с. 223, соглашается с тем, что "рас­сказ... имеет все признаки исторической достоверности; ни один аскетически настроенный монах не придумал бы повествования, заканчивающегося всего лишь мягким укором со стороны Иисуса".

Некоторые из религиозных руководителей времен Иисуса при­вели эту несчастную женщину к Христу, чтобы еще раз попы­таться уловить Его, играя на противоречиях Его взглядов с учениями Ветхого Завета. Это была не первая и не единственная такая попытка с их стороны. Представление Иисуса о Боге и Его понимание Ветхого Завета так отличались от их взглядов, что они даже обвиняли Его в ереси и отвержении авторитета Ветхо­заветного Писания.

Именно поэтому Иисусу пришлось сказать: "Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я, но исполнить" (Матф. 5:17). Это значит: "Не думайте, что Я при­шел, чтобы устранить учения Ветхого Завета, напротив, Я пришел, чтобы дополнить их, пояснить их, показать вам, о чем говорит весь Ветхий Завет". Но в конце концов они предпочли умертвить Его, не­жели принять Его объяснение.

Каждую попытку устроить Ему западню Иисус встречал с прису­щей Ему прозорливостью и вежливостью. На этот раз враги Христа, желая иметь твердую уверенность, что народ поддержит их, пришли к Нему с очевидными доказательствами. Перед собравшейся толпой они во всеуслышание заявили, что "эта женщина взята в прелюбодеянии".

И затем они сказали Ему: "Тебе, наверное, известно, что сказано в Ветхом Завете по этому поводу. Тебе известен и тот текст, где го­ворится о том, как следует поступить с такой женщиной. Согласен ли Ты с тем, что она должна быть побита камнями?" И толпа при­тихла: что же скажет Иисус.

А Он ничего не сказал, а только наклонился и начал писать перс­том на земле. И как недолговечно то, что Он писал! Порыв ветра, несколько шагов прохожего—и написанное исчезнет. Фарисеи не переставали Его спрашивать. И тогда Он, взглянув на обвинителей, спросил их — и эти слова были громом среди ясного неба: "Кто из вас без греха, первый брось в нее камень".

Почему Иисус не обратился к толпе с такими словами: "Давайте, Я расскажу вам кое-что про самих обвинителей этой несчастной женщины?" Разве они не заслуживали обличения? Что говорит нам о Боге тот факт, что Его Сын не стал унижать публично тех, которые были уверены в своей праведности?

Это как раз и есть то, что Христос пришел раскрыть нам! Это ис­тина о Боге! Ему не доставляет ни малейшей радости вводить нас в смущение, обнажать наши грехи перед другими.

^- И когда они все ушли, Иисус повернулся к женщине и мягко ска­зал: "И Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши". Он, побужда­емый милосердием, старался вернуть обесчещенной женщине сам о^-уважение.

Симон, богатый человек, которого Иисус исцелил от проказы, пригласил Иисуса и нескольких друзей на обед в свой дом. Здесь бы­ли и трое из близких друзей Иисуса: Лазарь и его сестры Марфа и Мария. Евангелист Лука описал Марию как "женщину того города, которая была грешница" (Лук. 7:37).

И когда они все возлежали за столом, Мария принесла сосуд с драгоценным миро, помазала ноги Иисуса и отерла их своими воло­сами. Симон смотрел на это с неодобрением и думал про себя: "Если бы этот человек был воистину пророком, Он знал бы, какая жен­щина прикасалась к Нему. Он знал бы, какую она ведет грешную жизнь".

"Обратившись к нему, Иисус сказал: Симон! Я имею нечто ска­зать тебе. Он говорит: скажи, Учитель" (Лук. 7:40).

Тогда Иисус рассказал притчу о двух должниках, долги которым были прощены. И когда Он это рассказал, Симон понял, что Иисус знал его мысли. Фарисей начал видеть в себе грешника, гораздо худшего, чем женщина, которую он так презирал. Он со страхом ждал, что Иисус продолжит Свое поучение и обличит его перед гос­тями.

Для Господа не могло быть большим оскорблением, чем осужде­ние лицемера. Но разве Он стал обличать Симона? Сказал ли Он со-бравшимся гостям: "Послушайте, сейчас Я кое-что расскажу вам о нашем хозяине?" Нет, Господь всегда поступал милостиво. Он вежливо принял душевный порыв Марии, деликатно обличил Симона, не унизив его перед друзьями. Симон, наверное, был глубоко тронут! Когда Иисус встретил парализованного у купальни Вифезды, Он не стал обличать или осуждать его за то, что тот погубил свое здоровье невоздержанностью. Он просто и участливо спросил его: "Хочешь ли быть здоров?.. встань, возьми постель твою и ходи". Позднее Иисус встретил его и сказал: "Вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже." (Иоан. 5:1-15).

Представьте себе Христа в горнице в ночь перед тем, как Он был распят. Двенадцать учеников Его ссорились, как дети, споря: "кто из них должен почитаться большим" (Лук. 22:24).

Обличал ли их Иисус за их безрассудство? Упрекал ли Он их за нежелание помыть друг другу ноги? Нет. Он спокойно встал на ко­лени и омыл ноги всем двенадцати ученикам. Он омыл ноги даже предателя Иуды.

Как безрассудны были Его ученики в ту ночь, упустив возмож­ность спросить Иисуса, отчего Он выглядит таким взволнованным и что Он имел ввиду, говоря: "отныне не буду пить от плода сего ви­ноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Цар­стве Отца Моего" (Матф. 26:29).

Какую славную возможность упустили ученики, не омыв ноги Сына Божьего накануне Его смерти! Если бы вызвался сделать это хоть один из них, какое воспоминание он мог бы носить в душе в те­чение всей вечности!

Представьте себе впечатления учеников, когда каждый из них, опустив глаза, видел склоненную голову Иисуса и чувствовал, как эти сильные руки омывают ему ноги.

Иисус мог бы поднять голову и сказать им: "Неужели вы не верите, что мой Отец пожелал бы сделать то же, что сделал и Я? Но раз вы видели Меня, то видели и Отца. Отец любит вас так же сильно, как Я. Если вам хорошо со Мной, будет хорошо и с Ним".

Позднее Иисус сказал им, что один из них предаст Его. Но Он не назвал публично имени предателя. И когда он велел Иуде идти и быстрее делать свое ужасное дело, другие ученики подумали, что Иуда был послан купить еды или же сделать такое благородное де­ло, как раздача милостыни бедным.

Почему Иисус не разоблачил Своего предателя перед другими учениками? Несомненно он заслуживал открытого разоблачения. Подумайте, что говорит нам о Боге это обстоятельство!

Чуть позже, отправляясь в Гефсиманский сад, Иисус взял с Собой Петра, Иакова и Иоанна. Здесь происходила трагедия Его разделения с Отцом. Трижды подходил Он к ученикам, надеясь на их сочувствие и утешение, но всякий раз заставал их спящими.

Ободрить Сына Божьего — какую дивную возможность упусти­ли ученики! Что если бы все трое встали, пошли вместе с Иисусом и преклонили бы колена возле Него, пока Он молился? Какие воспо­минания остались бы у этих трех! Но они проспали эти неповтори­мые мгновения. И Иисус не упрекнул их. Он пожалел их, потому что они слишком устали и не могли помочь.

Несколько часов спустя Петр, находясь во дворе первосвящен­ника, клялся и божился в подтверждение того, что он не является по­следователем Христа. Что он даже не знаком с Ним!

И тогда пропел петух — все произошло в точности так, как пред­сказывал накануне Иисус, когда Петр настойчиво уверял, что даже если все оставят Его, он, Петр, не оставит, но отдаст свою жизнь за Господа.

Услышав пение петуха, Петр взглянул, чтобы узнать, заметил ли это Иисус. И хотя Господа ожидала смерть и Ему пришлось уже много пострадать. Он больше переживал о Своем согрешившем уче­нике, который остался там, на дворе, чем о Себе. Спаситель повер­нулся и посмотрел на Петра.

Поскольку Петр кое-что знал и до этого о Боге, вполне возмож­но, он ожидал, что на лице Христа отразится гнев и возмущение. И он, несомненно, этого заслуживал! Но Петр увидел горечь, разочарование и жалость на лице Того, Кто совсем недавно, стоя на коленях, омыл ему ноги.

Петр вышел из двора и, пристыженный и потрясенный тем, что прочитал во взгляде Иисуса, горько заплакал (Лук. 22:54-62).

Немного позже Иуда пришел к судьям, бросил на землю три­дцать сребренников и сознался, что "предал Кровь невинную". По­том он тоже взглянул на Иисуса. Предатель увидел на лице Того, Кто недавно стал на колени и омыл ему ноги, те же печаль и жа­лость, потрясшие Петра. Потрясенный Иуда вышел и удавился (Матф. 27:3-5).

Если бы только Иуда всем сердцем откликнулся на этот взгляд Иисуса так же, как Петр! Если бы Иуда разыскал плачущего Петра, и оба ученика преклонили колени вместе и стали новыми людьми, какое это было бы зрелище для небес!

Представьте себе, что испытывал Петр в течение всей той субботы. Как безумно он вел себя в предыдущие двадцать четыре часа! Дважды он так запальчиво говорил в горнице. Дважды он с постыдным равно­душием отнесся к страданиям Иисуса в Гефсиманском саду. А затем его трусость и предательство во время суда над Господом! А ныне Иисус умер, и невозможно уже что-либо исправить.

Неудивительно, что Петр, услышав о том, что гроб пуст, рано ут­ром в воскресенье поспешил к гробу.

Однако счастья первой увидеть Христа и принести благую весть ученикам удостоилась Мария. Из всех людей именно Марии была оказана такая честь — женщине, у которой было так много проблем и так много слабостей. Той, из которой Иисусу пришлось изгнать семь бесов (Лук. 8:2). И все же из всех была избрана именно Мария. Подумайте, что говорит нам о Боге этот факт — Мария была удо­стоена такой высокой чести?!

Когда Мария узнала воскресшего Иисуса, она упала к Его ногам, и поклонилась Ему. Иисус мягко сказал: "Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему" (Иоан. 20:17).

Вслушайтесь в то, как Иисус называет учеников — тех людей, ко­торые оставили Его, когда он больше всего нуждался в них! Своими братьями!

В той вести Иисуса, которую Ангелы сообщили Марии, чтобы она передала Его ученикам, есть одна удивительная деталь: "...ска­жите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее; так Его увидите, как Он сказал вам" (Марк. 16:7).

В этом особом упоминании имени Петра Господь вновь явил Свое Божественное величие! Ангелы восхищаются Богом и поклоня­ются Ему за то, что Он так относится к грешникам. С какой ра­достью они произносили эти слова: "скажите Петру!"

Вот каков Бог, с Которым мы имеем возможность жить в вечно­сти. Вот почему мы не будем испытывать чувство неловкости в присутствии Того, Кому все известно о нас, несмотря даже на то, что мы все согрешили.

Не нужно бояться, что память Бога безгранична. Бог — это во-площенное прощение. И Он обещал не только простить нас, но и относиться к нам так, как если бы мы никогда не грешили. Он бросит все наши "грехи за хребет Свой" (Ис. 38:17). Он ввергнет "в пучину морскую все грехи наши!" (Мих. 7:19).

В этом нет ни притворства, ни забывчивости. Бог знает, как мы жили. Мы знаем, какими мы были грешниками. Ангелы следили за

каждым нашим поступком. Но невзирая на все это, наш Небесный

Отец будет относиться к нам с таким достоинством и оказывать нам

такое уважение, как будто бы мы всегда были Его верными детьми.

И как относится к нам Бог, так мы будем относиться друг к дру-гу. Поэтому Давиду там не будет неловко или неприятно, невзирая на его тяжкий грех. И так будет отнюдь не потому, что всякая па­мять о грехе будет стерта. Последнее потребовало бы уничтожения всех Библий и всего того, что в ней записано. Исчезла бы память о плане спасения и о том, как милостиво Бог решил проблему греха!

Грехи Давида увековечены на страницах Писания. Там также описано, чем занималась некогда Раав. Не обойдены молчанием и грехи Самсона, Гедеона, Моисея, Иакова и Авраама. В 11 главе по­слания к Евреям сказано, что все эти люди войдут в Царство Небес- . ное. И они тоже будут чувствовать себя там превосходно.

Когда апостол Павел привел длинный перечень грехов в конце первой главы послания к Римлянам, он поместил осуждение ближне­го в самую середину. На небеса не будет допущен ни один человек, которому нельзя доверить тайну о чужих грехах и кто не будет отно­ситься к тем, кто ранее был грешником, с полным уважением, от чистого сердца.

Именно поэтому Давид и Урия смогут встретиться и не иметь взаимной неприязни. Однажды, быть может, мы удостоимся чести видеть, как эти два человека впервые встретятся на небесах. Вспом­ните, как Давид похитил жену Урии, а потом подготовил убийство этого верного воина, который помог ему стать царем (2 Цар. 11:12; 1 Пар. 11:10,41). Будет ли забыто все прошлое?

Забудет ли Вирсавия, мать Соломона, сына Давидова, что неког­да была женой Урии? Забудет ли пророк Нафан свой страстный при­зыв к царю? Забудет ли Давид свое покаяние, записанное в пяти­десятом псалме? Забудем ли мы молитву Давида о даровании ему нового сердца, которая помогла многим из нас возносить такую же молитву? Или же представится прекрасная возможность Давиду и Урии подойти друг к другу, пристально посмотреть в глаза, вспом­нить прошлое и вновь стать друзьями? Для меня это было бы еще большим чудом.

Могли бы мы так относиться друг к другу уже здесь, в этой жиз­ни? Это, конечно, было бы неестественно. Это было бы большим чу­дом спасения, подобным чуду, которое произошло с Иоанном. Сна­чала Иисус назвал его "сыном грома". Но позднее Иоанн стал "воз­любленным учеником" и написал так много о христианской любви в своем Евангелии и в посланиях!

Иоанн внимательно наблюдал за тем, как Иисус принимал греш­ников, как Он с достоинством и милостью относился к каждому. Иоанн никогда ранее не видел такой силы духа и такой доброты, столь бесстрашного обличения греха и одновременно проявления столь великого терпения и доброжелательства! По мере того, как восхищение Иоанна становилось все глубже и глубже, он становился все более похожим на Того, Кем восхищался и Кому поклонялся.

Правда, в некоторых случаях, когда дело касалось серьезных ве­щей, Иисусу приходилось называть грех его настоящим именем и осуждать грех публично. Однажды некоторые религиозные учителя, те, кому народ особенно доверял, стали представлять иначе тот образ Отца, который был открыт Иисусом. Они даже заявили Ему в лицо, что Он, должно быть, одержим бесом, если так свидетельству­ет о Боге. Подумайте только — отвергать освещенный Иисусом образ Его собственного Отца как образ ложный, даже сатанинский! А ведь те, кто противостояли Ему, так претендовали на благочестие!

При таких исключительных обстоятельствах Иисус вынужден был возразить: "Во Мне беса нет. Ваш отец диавол. Он лжец и отец лжи, и вы предпочитаете его неправду о Боге по отношению к истине" (Иоан. 8:44,48,49). Но и тогда в Его голосе слышались слезы.

Даже говоря об окончательной ужасной смерти нечестивых, Бог это делает с уважением к свободе и индивидуальности Своих разум­ных творений. Через Писание Он ясно сказал, что не желает, "чтобы кто погиб" (2 Петр. 3:9). "Живу Я, говорит Господь Бог: не хочу смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был. Обратитесь, обратитесь от злых путей ваших; для чего умирать вам, дом Израилев?" (Иез. 33:11).

Как врач исцеляет больных, так и Бог готов исцелить нас, но Он не принуждает нашей воли. Если мы откажемся от исцеления. Бог с уважением отнесется к нашему решению. Если мы захотим оставить Его, Он не будет удерживать нас. Но последствия будут ужасны. И когда мы будем покидать Его в последний раз,. Его плач над нами будет печальным плачем Осии: "Как Я предам вас!" (см. Осия 11:8).

В качестве необычного доказательства Его стремления спасти Свой народ, Бог просил Осию взять в жены женщину сомнительной репутации. Позднее она покинула Осию и вела распутную жизнь. И Бог сказал Осии: "Иди и обрати внимание на свою жену. Выкупи ее и постарайся убедить остаться с тобой и впредь быть твоей верной женой".

На протяжении многих лет Бог убеждал Свой заблудший народы вернуться и снова стать верным. "Обратись, Израиль, к Господу Бо-гу твоему; ибо ты упал от нечестия твоего. Возьмите с собою молит- венные слова и обратитесь к Господу: говорите Ему: "отними всякое

беззаконие и прими во благо". И Бог обещал: "Уврачую отпадение их, возлюблю их по благоволению" (Осия 14:2, 3, 5).

Блудный сын поступил именно так. Домой он вернулся в глубо-ком раскаянии. И отец, увидев его, был так обрадован что даже не дал ему закончить свою исповедь. Те же чувства имеет наш Небес-ный Отец по отношению к каждому грешнику, возвращающемуся к Нему. Иисус объяснил нам это (Лук. 15:10-32).

Но Израиль времен пророка Осии не пожелал вернуться домой. И Бог плакал по нем: "Народ Мой закоснел в отпадении от Меня... Как поступлю с тобою, Ефрем? Как предам тебя, Израиль" (Осия 11:7,8).

Богу будет не хватать нас, если мы погибнем. Наше отсутствие опечалит Его, если мы не вернемся домой.

Подумайте о той вечно зияющей пустоте, которую Люцифер оставит в бесконечной памяти Бога.

Сколь многих из нас открытая истина о Боге, Его образ пред­ставленный нам Писанием в целом, ведет к раскаянию и вере (Римл. 2:4; 10:17). С верою и доверием смотрим мы вперед, надеясь увидеть Бога. Мы знаем, что когда Он явится, мы не будем Его бояться, хотя Он и прийдет в полном Своем величии и силе.

И хотя все мы были грешниками, мы будем чувствовать себя в Его присутствии прекрасно. Во всю вечность, конечно же!

Глава 10

ПОКЛОНЯТЬСЯ БОГУ БЕЗ СТРАХА

Убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо наступил час суда Его; и поклонитесь Сотворившему небо и землю, и море и источни­ки вод".

Таков призыв первого из трех Ангелов в Откр. 14:7 — Ангела, ле­тящего "по средине неба, который имел вечное Евангелие, чтобы благовествовать живущим на земле и всякому племени и колену, и

языку и народу" (Откр. 14:6).

Упомянутое здесь Евангелие и есть вечно живая благая весть о том, что Бог вовсе не таков, каким хотел бы представить Его сата­на - деспотичным, злопамятным и жестоким. Напротив, Он — лю­бящий Небесный Отец, открыть нам Которого пришел Иисус. Обла­дая внушающим благоговение величием и силой. Он, однако, беско­нечно милостив ко всем Своим созданиям, и особенно к Своим не­покорным детям на земле.

Как мог Ангел, провозглашающий такую благую весть, говорить также о страхе и суде? Разве наш любящий Отец призывает Своих детей поклоняться Ему из страха?

Иоанн учил, что человек, узнав правду о Боге и приняв ее, пере­стает бояться. Он без страха ожидает даже наступление дня суда. В посланиях Иоанна есть удивительные наставления, свидетельствую­щие о том, что могут сделать истина и свет для человека, захотевше­го уверовать:

"Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими".

"Всякий любящий рожден от Бога и знает Бога; кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь. Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь чрез Него".

"Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем. Любовь до того совершенства достигает в нас, что мы имеем дерзновение в день суда, потому что поступаем в мире сем, как Он. В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение; боящийся не совершен в любви" (1Иоан. 3:1; 4:7-9; 4:16-18).

Почему же тогда первый Ангел призывает нас бояться Бо­га?

Во многих случаях слово "страх" в Библии вовс-г не значит "ужас", а скорее "почтение" или "уважение". Обычно придаваемое значение подчеркивается контекстом.

Так, в двадцать втором псалме Давид поет о своей свободе от страха, когда Бог стал его Пастырем: "Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мною" (Пс. 22:4). Здесь Давид употребил слово "страх" в значении "боязнь", или "опа­сение". В Современном английском переводе Библии этот стих пере­веден так: "Даже если я буду проходить сквозь глубочайший мрак, я не убоюсь. Господи, ибо Ты со мной".

Это же слово, переводимое как "страх", или "боязнь", употребля­ется и в 127-м псалме: "Блажен всякий боящийся Господа, ходящий путями Его! Ты будешь есть от трудов рук твоих; блажен ты, и благо гебе! (Пс. 127:1, 2). Здесь слово явно означает "почтение", так как вряд ли можно сказать "блажен" о человеке, испытывающем страх! В Современном английском переводе это место звучит так: "Блажен тот, кто почитает Господа".

В том же смысле говорит и Соломон: "Начало мудрости — страх Господень" (Притч. 9:10). Это значит: "Чтобы быть мудрым, прежде всего нужно почитать Господа".

Бог учит нас многому. Но мы не услышим Его голоса, если в Его присутствии не будем почтительными и тихими. Каждый учитель знает, что если в классе нет уважения и порядка, то от учебы не будет никакого толку.

В книге Исход описан тот момент, когда Бог сошел на гору Си­най, чтобы говорить со Своим народом. Вся гора колебалась от Его присутствия. Сверкали молнии и гремел гром, полыхал огонь и клу­бился дым, и раздавался громкий трубный звук. И Бог сказал Мои­сею: "Проведи для народа черту со всех сторон, и скажи: берегитесь восходить на гору и прикасаться к подошве ее; всякий, кто при­коснется к горе, предан будет смерти... пусть побьют его камнями или застрелят стрелою; скот ли то, или человек, да не останется в живых" (Исх. 19:10-25).

Всех стоящих у горы охватил ужас. "Весь народ видел громы и пламя, и звук трубный, и гору дымящуюся; и, увидев то, народ от­ступил, и стал вдали. И сказали Моисею: говори ты с нами, и мы бу­дем слушать; но чтобы не говорил с нами Бог, дабы нам не умереть" (Исх. 20:18, 19).

Но Моисей успокоил народ, сказав, что бояться не надо. Он знал правду о Боге. Хотя он всегда приближался к Богу с глубочайшим почтением и благоговейным трепетом, панического страха он не испытывал. Народ стоял обычно у входа своих шатров, следя за тем, как Моисей идет на встречу с Богом в скинии. И там "...говорил Господь с Моисеем лицем к лицу, как бы говорил кто с другом своим" (Исх. 33:11).

Подумайте, как бесстрашно, но почтительно Моисей возразил Богу, в ответ на Его предложение оставить Израиль и произвести от него народ многочисленнее и сильнее (Числ. 14:11-19).

На всем пути от Египта до Синая народ роптал и жаловался, за­бывая о чудесном избавлении у Чермного моря и о том, как Бог дал им пищу и воду. Каким образом Бог мог завоевать внимание такого народа и удержать на время, достаточное для того, чтобы открыть ему более глубокие истины о Себе?

Был ли Ему "резон" мягко говорить с этим народом, "голосом ти­хим", как Он говорил сотни лет спустя с Илией у входа в пещеру не­подалеку от горы Хорив? (3 Цар. 19:12). Должен ли Он был плакать над Израилем, как столетия спустя на склоне другой горы плакал Он над Иерусалимом? (Лук. 19:41-44; 13:34).

Только необычайно яркое проявление Его величия и могущества могло внушить почтение этой неуправляемой толпе в пустыне. Но как велик для Бога был риск оказаться неверно понятым — быть принятым за устрашающее божество, как раз такое, каким объявлял Его сатана! Не значило ли это играть на руку врагу в великом споре?

Он должен был выбрать одно из двух: либо пойти на такой риск, либо потерять связь со Своим народом. А Господь не хочет, чтобы Его народ погиб, и погиб навеки, будучи невежественным, не предупрежденным. Он готов рисковать, временно пойти на то, что­бы Его боялись, даже ненавидели, лишь бы сохранить связь со Свои­ми детьми.

Родители и учителя, вероятно, хорошо понимают такого рода го­товность рисковать. Представьте себе, что вы — школьный учитель, известный своей выдержкой и самообладанием. За все долгие годы своего учительства вы никогда не повышали голоса на своих уче­ников. Но только что директор сообщил вам, что в здании пожар и вы должны вывести детей из класса как можно скорее. В школе как раз перемена.

Вы вбегаете в класс и спокойно объявляете, что школа горит. Но в классе — как это всегда бывает во время перемены — очень шум­но. Никто даже не замечает, что вы вошли. Позвольте спросить вас:

готовы ли вы из любви к своим ученикам, залезть на стол и крик­нуть, да что крикнуть — заорать, что есть мочи, даже затопать но­гами или швырнуть в детей чем-нибудь легким? Дети заметят, на­конец, такое необычное зрелище — своего всегда спокойного учите­ля, в первый раз рассерженного, кричащего и неистово жестикули­рующего,—таким они его еще никогда не видели! Они фазу же умолкнут и молча бухнутся на свои места, вероятно, напуганные тем, что видели.

Вы тогда скажете им: "Дети, пожалуйста, не рассказывайте роди­телям, что я был рассержен. Я просто старался привлечь ваше вни­мание. В школе пожар, и я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал. Как можно скорее постройтесь и выходите через эту дверь".

В каком из этих двух действий больше любви? В том, что вы откажетесь повысить голос из боязни напугать детей? Или в том, что вы рискнете ради спасения доверенных вам детей сделать та­кое, что вас будут бояться или осудят за неприличное поведение?

Библия — это летопись событий, когда Бог шел на риск быть не­верно понятым, летопись того, как далеко Он был готов зайти, что­бы только сохранить связь со Своим народом, чтобы снисходить к нему и общаться с ним в любом месте, чтобы говорить с ним таким языком, какой он мог понять.

Всякий раз, когда Бог призывал Свой народ к соблюдению зако­нов, Он рисковал. "Ибо Господь, кого любит, того наказывает" (Евр. 12:6). Перевод "наказывает" вызывает мысль лишь о каре. Но греческое слово имеет более широкое значение" "учить", "приучать", "исправлять", "дисциплинировать" и может подразумевать иногда наказание, но лишь с целью воспитания.

Такое объяснение цели Божьего наказания, когда Господь делает это из чувства любви, дано Соломоном в его Притчах.

"Наказания Господня, сын мой, не отвергай, и не тяготись обличением Его;

ибо кого любит Господь, того наказывает, и благоволит к тому, как отец к сыну своему" (Прит. 3:11,12).

В послании к Евреям (12:5-11) приводится это высказывание из Ветхого Завета, а затем автор призывает Божьих детей не забывать вселяющего уверенность его смысла:

"И забыли утешение, которое предлагается вам, как сынам:

"Сын мой! Не пренебрегай наказания Господня

и не унывай, когда Он обличает тебя.

Ибо Господь, кого любит, того наказывает;

бьет же всякого сына, которого принимает".

Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами, как с сына­ми. Ибо есть ли такой сын, которого бы не наказывал отец? Если же остаетесь без наказания, которое всем обще, то вы — незаконные де­ти, а не сыны. Притом, если мы, будучи наказываемы плотскими ро­дителями нашими, боялись их, то не гораздо ли более должны по­кориться Отцу духов, чтобы жить? Те наказывали нас по своему произволу для немногих дней; а Сей — для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его. Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным чрез него доставляет мирный плод праведности".

Я понимаю теперь, на какой большой риск быть непонятыми шли мои родители всякий раз, когда вынуждены были подвергнуть меня какому-нибудь вполне заслуженному наказанию. Обычным местом наказания служил передний холл нашего двухэтажного дома в Англии. У стены стояла высокая вешалка с зеркалом, с местом для шляп и зонтов и ящиком для перчаток. В этом ящике лежали два кожаных ремня. Я до сих пор слышу скрип этого ящика и шуршание ремней, когда моя мать брала один из них. Затем мы вместе шли к лестнице.

После того, как мать садилась, а виновный принимал соответ­ствующую позу, у нее в обычае было обсуждать характер и тяжесть совершенного проступка, и все это — под ритмичные удары ремня. Чем серьезнее был проступок, тем дольше мать его обсуждала.

Я не помню, чтобы в этом неприятном положении мне когда-либо приходилось подумать: "Как мило и любезно со стороны моей матери наказывать меня таким образом! Как великодушно она по­ступает, рискуя быть непонятой, или даже вызвать мою ненависть и заставить меня слушаться ее только из-за страха!" Напротив, я при­поминаю, что испытывал тогда совершенно иные чувства.

Но когда все кончалось, мы должны были посидеть некоторое время на нижней ступеньке и обдумать происшедшее. И прежде чем снова бегать и играть, мы всегда должны были разыскать свою мать, и тут были... объятия, поцелуи и уверения, что отныне все бу­дет лучше.

Иногда раскаяние приходило не скоро. Помню, что порой я за­бирался вверх по ступенькам, откуда мог смотреть сквозь цветные стекла окна на цветы, окаймляющие лужайку. Но продолжать долго сердиться или испытывать страх было трудно. Потому что наша мать, видимо, никогда не выходила из себя. Мы знали, что для нас, детей, она сделает все. Она всегда была готова выслушать нас. Она так гордилась нашими успехами и так сочувственно относилась к нашим неудачам!

Недавно, впервые за тридцать девять лет, я снова оказался на этой нижней ступеньке. Окна с цветными стеклами все еще сохрани­лись, но лестница показалась мне ниже, чем была в то время, когда я не раз сиживал на ней. Как бы то ни было, я уже не помнил ни боли, ни смущения. И я надеюсь, что никогда не забуду смысла этих общений с нашей матерью там, на нижних ступенях лестницы. Она помогала нам понять важнейшую истину о Боге. Признаюсь, мы не сразу поняли ее. Но мать была готова ждать. Ведь если бы мы выросли, боясь и ненавидя ее за то, что она иногда наказывала нас, это сокрушило бы ее сердце. Но мать так любила нас, что готова была идти на такой риск.

Писание говорит, что мы можем довериться Богу,— Он так лю­бит Свой народ, что готов идти на подобный риск. Правда, если мы упорно будем продолжать идти собственным путем. Бог в конце концов оставит нас. Но Он оставляет нас не без борьбы. Он убежда­ет; Он предостерегает; Он наказывает. Он охотнее говорил бы с на­ми спокойно, как говорил с Илией. Но если мы не услышим Его ти­хого голоса, Он заговорит землетрясениями, пламенем и ураганным ветром.

Иногда в самые критические моменты Богу приходилось прибе­гать к крайним мерам, чтобы привлечь наше внимание. В подобных случаях наше вынужденное почтение было в значительной мере результатом страха. Но благодаря этому Бог выиграл еще одну воз­можность говорить нам и предостеречь нас раньше, чем мы оказа­лись в безнадежном состоянии, недосягаемы для Его влияния, по­мочь некоторым из нас вновь обрести веру и убежденность, что бояться в сущности нет никакой необходимости.

Иисус поведал о Своем заветном желании: чтобы все мы были Его друзьями (Иоан. 15:14, 15). Питает ли такие же чувства и Отец?

Смотрит ли на нас Бог тепло и даже с уважением, как будто бы мы являемся не только Его детьми, но и Его друзьями?

Филипп однажды спросил у Иисуса: "Покажи нам Отца, и до­вольно для нас".

"Столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп?" — ответил Иисус (Иоан. 14:8, 9).

Но ученики спрашивали не об Иисусе. Они любили Его. Они приветствовали Его призыв быть Его друзьями. Они удивительно хорошо чувствовали себя в присутствии Того, Кого почитали как Сына Божьего.

Но они хотели знать истину о том Боге, Который при громовых раскатах сошел на гору Синай, Который залил мир потопом. Кото­рый разрушил Содом и Гоморру; о Боге, Который умертвил На-дава и Авиуда и разверз землю, чтобы она поглотила непокорных Корея, Дафана и Авирона, Который повелел побить камнями Ахана и послал огонь на землю на горе Кармил.

"Иисус, такой ли Отец, как Ты?"

И Господь ответил: "Видевший Меня видел Отца; как же ты гово­ришь: "покажи нам Отца"? Разве ты не веришь, что Я в Отце, и Отец во Мне?" (Иоан. 14:9, 10).

Отец такой же милостивый и любвеобильный, как и Сын. Он так же все понимает и готов простить. Поэтому Иисус сказал Своим ученикам удивительную истину: когда Он вернется на небеса. Ему не придется упрашивать Отца относиться к ним с любовью, "...не говорю вам, что Я буду просить Отца о вас: ибо Сам Отец любит вас..." (Иоан. 16:26, 27).

"Что же до тех ужасающих историй о наказаниях и смерти,— мог бы продолжить Иисус,— то вам не следует делать вывод из них, что Отец менее милосерден, чем Я Сам. Это я провел Израиль через пустыню. Наставления, данные Моисею,— Мои повеления".

Павел понимал это, когда, используя знакомый библейский сим­вол камня, писал следующее: "И все пили одно и то же духовное пи­тие, ибо пили из духовного последующего камня; камень же был Христос" (1 Кор. 10: 4).

Некоторые жалуются, что им трудно поклоняться Богу и как Без­граничному Творцу, и как Доброму Другу. Когда исчезает страх, когда нет проявлений величия и силы, почтение как будто утра­чивается.

Пока Иисус чудесным образом насыщал толпы, исцелял боль­ных, воскрешал мертвых, народ готов был поклоняться Ему и сде­лать Его царем. Но когда Он отвечал врагам с любовью и добротой, когда Он так милостиво и с таким уважением обращался с грешни­ками, когда объяснял, что Его Царство не будет учреждено силой, когда на Голгофе Он смиренно принял такие тяжкие муки, боль­шинство Его последователей либо покинули Его, либо насмеялись над Его заверением, что Он — Сын Божий.

Иуда был одним из тех, кто принял Его великодушие за слабость. Когда Иисус преклонил колена, чтобы омыть ноги ученикам, Иуда стал презирать Его за смирение. Тот бог, которого Иуда почитал бы, никогда не унизил бы себя таким образом.

Что вдохновляет вас на большее почтение и преклонение: ужаса­ющие проявления Божьей силы на горе Синай или образ Великого Творца, тихо плачущего на горе Елеонской?

Что волнует вас больше: огонь на горе Кармил или тихий голос у входа в пещеру?

Быть может, вам еще нужны ужасы Синая, землетрясение и огонь? Если это так. Бог может пойти навстречу вам и исполнить ва­ше желание. Ибо Он так любит нас, что готов встретить нас, где бы мы ни были, и говорить с нами так, чтобы мы Его поняли.

Но если мы уже прошли путь от горы Синай до горы Елеонской и ничто не может взволновать нас больше и сильнее, чем красота и спокойный авторитет истины; если история Синая и история горы Елеонской привели нас к тому, что мы видим в Боге и Великого Ца­ря, и Милосердного Друга, значит, мы научились почитать Бога и поклоняться Ему без страха.

Если мы познали Бога через разнообразные повествования и поу­чения Писания, если мы научились видеть в Библии единое целое и связывать все ее части с одной центральной темой — вечной благой вестью о нашем милосердном и достойном доверия Боге,— тогда мы готовы выслушать одни из самых страшных слов, заключенных во всех шестидесяти шести книгах,—весть третьего Ангела из 14-й главы Откровения:

"И третий Ангел последовал за ними, говоря громким голосом:

кто поклоняется зверю и образу его и принимает начертание на чело свое или на руку свою, тот будет пить вино ярости Божией, вино цельное, приготовленное в чаше гнева Его и будет мучим в огне и сере пред святыми Ангелами и пред Агнцем; и дым мучения их будет восходить во веки веков, и не будут иметь покоя ни днем, ни ночью поклоняющиеся зверю и образу его и принимающие начертание имени его" (Откр. 14:9-11).

Нелегко, наверное, было Богу решиться говорить с нами таким языком. Но Иисус присоединяется к Отцу, посылая нам эту весть (Откр. 1:1; 22:16). Тот, Кто сказал: "Блаженны кроткие", имел, дол­жно быть, серьезную причину дать нам предостережение в таких страшных выражениях.

Библия подготавливает нас к пониманию вышеупомянутых симво­лических выражений. Зверь и образ его — это не что иное как враги Бога в великой борьбе, а начертание—залог верности сатане (см. Откр. 13). Огонь, горящий "во веки веков", сравнивается в Библии с сжиганием соломы (см. Мал. 4:1); он подобен "огню вечному", некогда испепелившему Содом и Гоморру. И чтобы такое ужасное предостережение не заставило нас усомниться в милосердных наме­рениях Бога, Он посылает первого и второго Ангелов с вестями, подготавливающими нас к вести третьего.

Первый Ангел напоминает нам о вечной правде. Он призывает всех людей определить свое отношение к Богу. Считаем ли мы дока­зательства достаточно убедительными для нашей веры? Можем ли мы верить и поклоняться Тому, Кто сотворил всю обширную Все­ленную?

Второй Ангел напоминает нам о лжи и обмане противников Бо­га. Любая система, построенная на сатанинской лжи, разлагается и однажды будет уничтожена.

Третий Ангел предостерегает о последствиях. Тот, кто погибнет — погибнет по собственной, а не по Божьей воле. Ничто не вытекает из Писания столь ясно, как этот факт. Но если мы пред­почтем сатанинский обман истине, если мы будем упорствовать, отвергая все попытки Бога спасти и исцелить нас. Ему придется с печалью оставить нас и предать нас ужасным последствиям нашего собственного мятежного выбора. Вот что означает испытать в самом конце Божью ярость — цельную, не смешанную с милостью. И если мы не исцелимся от греха и не будем готовы к новой жизни в Его присутствии, животворная слава Того, Кто есть любовь, во время Его пришествия сожжет все, что нарушает гармоничные отношения с Ним.

Бог готов на все, чтобы избавить нас от этой окончательной ги­бели. Подумайте о том, что Он уже сделал для нас! Что остается Ему делать с теми, кого не тронули Его убедительные призывы, ска­занные тихим, спокойным голосом? Что остается Ему делать с теми, кого не взволновали вести, из века в век передаваемые пророками,— даже печальный рассказ Осии? Как пробудить тех, кто остается глух даже к громам на горе Синай? Как достучаться до тех, кого не тронуло даже то, что произошло на Голгофе, кто не внял предостережению — смерти Христа, — предостережению о том, как ужасны последствия греха?

Наш Небесный Отец вскоре будет свидетелем гибели многих Своих детей. В последний раз Он возвышает Свой голос. Он — Ми­лосердный, Тот, Кто так хотел бы мягко говорить с нами об исти­не,— возвышает Свой голос, чтобы дать последнее внушающее страх предостережение и сделать призыв: "Если вы решили оставить Меня, Я не стану противиться! Но когда Я оставлю вас, вы по­гибнете!"

Дьявол хотел бы, чтобы мы неправильно поняли эту весть, чтобы мы восприняли ее за слова разгневанного Бога, Которого вряд ли можно любить. Но это страшное предостережение служит лишь подтверждением того, что эта весть—вечная, благая. Так что уж доверьте Богу, чтобы Он послал эти три заключительные вести миру. В эти последние дни, перед концом. Он не может оставить Своих детей без просвещения и предостережения.

И в этих вселяющих ужас словах вести третьего Ангела слышится плач Бога из книги Осии: "Почему вы хотите умереть? Как Мне предать вас! Как Я могу оставить вас!"

Такому Богу мы можем поклоняться без страха.

Глава 11

БЛАГАЯ ВЕСТЬ О СУДЕ

Когда верующий станет радоваться свободе поклоняться Богу без страха, может случиться так, что он внезапно обратит внимание на следующие слова из послания к Евреям: "...если мы, получивши познание истины, произвольно грешим, то не останется более жертвы за грехи, но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников" (Евр. 10:26, 27).

Размышляя о такой страшной угрозе, заключенной в этих стихах, просто невозможно не вспомнить ободрение, данное в послании Иоанна, что человек, принявший истину, может ожидать день суда без малейшего страха (см. 1 Иоан. 4:16-18). Окрыленный этими словами верующий подготовлен к чтению дальнейших слов посла­ния к Евреям.

"Если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трех свидете­лях, без милосердия НАКАЗЫВАЕТСЯ смертью, то сколь тягчай­шему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню Кровь завета, которою освящен, и Духа благодати оскорбляет? Мы знаем Того, Кто сказал: "У Меня отмщение, Я воздам, говорит Господь". И еще: "Господь будет су­дить народ Свой". Страшно впасть в руки Бога живого!" (Евр. 10:

28-31).

Из этих стихов очевидно, что невероятно ужасный суд ожидает грешника, особенно того, кто, зная истину, продолжает упорно гре­шить. Но мы все ведь согрешили, и все лишены славы Божьей (см. Римл. 3:23). Есть ли тут какая-либо благая весть о суде?

Прежде всего следует уяснить, что говорит Библия относительно греха. Тот же апостол, который говорит, чтобы мы не боялись пред­стоящего суда, определяет грех как нарушение закона, а точнее, как "беззаконие" (1 Иоан. 3:4). "Всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие".

Грех является не столько нарушением какой-то конкретной запо­веди, сколько это дух беззакония, состояние непокорности, неже­лание прислушиваться к Богу, следовать Его путями.

Но разве не правда, что в день суда наше поведение будет рас­смотрено и измерено Божьим законом? Соломон, тщательно про­анализировав всю свою жизнь, из которой немало лет он потерял зря, пришел к такому заключению: "Бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все для человека; ибо всякое дело Бог приведет на суд, и все тайное, хорошо ли оно, или худо" (Еккл. 12:13-14).

Иоанну была показана сцена суда: "И увидел я великий белый престол и Сидящего на нем, от лица Которого бежало небо и земля, и не нашлось им места. И увидел я мертвых, малых и великих, стоя­щих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими" (Откр. 20:11-12).

Павел напоминал верующим: "Все мы предстанем на суд Хри­стов... каждый из нас за себя даст отчет Богу" (Римл. 14:10-12). И в послании к Евреям нам дан совет не забывать, что "...нет твари, со­кровенной от Него, но все обнажено и открыто пред очами Его: Ему дадим отчет" (Евр. 4:13).

Что ожидает от нас Бог? Кого сочтет Он достойным Своего Цар­ства? Иаков отвечает: "Так говорите и так поступайте, как имеющие быть судимы по закону свободы" (Иак. 2:12). В Современном английском переводе Библии это звучит так: "Говорите и посту­пайте как люди, которых будут судить по закону, освобождающему нас".

Этот "освобождающий" закон получил четкое определение в по­слании Иакова: "Если вы исполняете закон царский, по Писанию:

"возлюби ближнего твоего, как себя самого", хорошо делаете; но если поступаете с лицеприятием, то грех делаете и пред законом ока­зываетесь преступниками. Кто соблюдает весь закон и согрешит в одном чем-нибудь, тот становится виновным во всем. Ибо Тот же, Кто сказал: "не прелюбодействуй", сказал и: "не убей"; посему, если ты не прелюбодействуешь, но убьешь, то ты также преступник закона" (Иак. 2:8-11).

Царский "закон свободы" — это, разумеется, тот же закон, ко­торый был дан Израилю при раскатах грома и вспышках молний на горе Синай. Некоторые считают, что закон любви впервые стал известным только в Новом Завете. Но еще через Моисея было ска­зано народу: "И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всеми силами твоими". "Не враждуй на брата твоего в сердце твоем... но люби ближнего твоего, как самого себя" (Втор. 6:5; Лев. 19:17, 19). Моисей пошел даже дальше: "Когда посе­лится пришлец в земле вашей, не притесняйте его. Пришлец, посе­лившийся у вас, да будет для вас то же, что туземец ваш; люби его, как себя..." (Лев. 19:33-34).

Когда законник спросил Иисуса: "Какая наибольшая заповедь в законе?", Господь просто процитировал слова Моисея (Матф. 22:34-40). Точно также понимал Десятисловие и апостол Павел. Перечислив некоторые из десяти заповедей, он подвел итог, говоря: "...любящий другого исполнил закон... Любовь не делает ближнему зла; итак любовь есть исполнение закона" (Римл. 13:8, 10).

Далее, чтобы помочь нам понять смысл истинной любви, апос­тол Павел писал: "Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит" (1 Кор. 13:4-7).

Сколько труда приложили переводчики Нового Завета, чтобы луч­ше выразить значение греческих слов апостола в этом знаменитом месте его послания. Вот перевод Филлипса: "Любовь, о которой я говорю, не теряет терпения. Она стремится быть созидательной. Она не эгоистична, не лелеет преувеличенных представлений о собственном значении, не стремится произвести впечатление на окружающих.

Любовь умеет сдерживать себя и не преследует себялюбивых це­лей. Она не обидчива. Она не помнит зла и не злорадствует над гре­ховностью других. Напротив, она разделяет радость тех, кто живет правдой.

Любовь не знает границ терпению, ни конца — вере, ни потери надежды. Она может перенести все. Любовь никогда не подводит".

Представьте себе жизнь в обществе, где поведение каждого гражданина находится в соответствии с Десятью заповедями и с тем, что сказано в 13-й главе первого послания к Коринфянам! Где никто не убивает, не ненавидит, не лжет, не крадет; ни один не испытывает даже желания причинить другому зло. Все отно­сятся друг к другу с непритворной любовью, доверием и ува­жением. Нет нужды в тюрьмах, в полицейских на каждом углу. Наши жены и дочери могут в любое время ходить по улицам одни. Каждый совершенно свободен и находится в безопасности.

Вот почему Божий закон назван "царским" "законом свободы". Бог не требует от нас нечто такое, что не служило бы нашему же ве­личайшему благу. Нашу свободу Он ценит превыше всего. Поду­майте о цене, которую уплатил Он, чтобы возвратить нам свободу! Но без порядка и самодисциплины, без взаимной любви и доверия свободы быть не может.

Грех это нарушение Божьего закона. Грех—это ненависть, ложь, воровство, мошенничество. Грех — это дерзкая настойчивость поступать по-своему. Грех — это упрямое нежелание прислушаться к спасительным словам нашего Творца. Сущность греха — это дух беззакония.

Единственный путь, каким Бог мог бы допустить грешников в Свое Царство,— это превращение небес в тюрьму, содержание греш­ников в одиночном заключении, чтобы они не причиняли друг другу вреда и не уничтожали друг друга. Но мы можем довериться Богу — Он никогда не изменит принципу свободы. В Своем Возлюб­ленном Сыне Он отдал Свою жизнь, чтобы сохранить для Вселенной свободу. Он не собирается стать тюремщиком. Он обещал Своему верному народу Вселенную, свободную от греха,— дом, где гос­подствует мир и полная безопасность. Мы можем доверять Богу — Он всегда будет настаивать на покорности "царскому" "за­кону свободы". Это не лишит нас свободы. Это гарантирует нам свободу во веки веков.

Бог может допустить в Свое Царство лишь тех, кому можно до­верить все, что связано со свободой. Именно поэтому план спасе­ния — это не просто прощение. Небеса должны быть заселены не просто прощенными преступниками, а преображенными святыми. Вот почему Иисус сказал Никодиму, что тот должен родиться вновь (Иоан. 3:1-10).

Иисус пояснил, что удивительное чудо спасения совершается Святым Духом, Учителем любви и правды. Иоанн объясняет, как мы можем узнать, произошло ли рождение свыше: "Всякий, рожден­ный от Бога, не делает греха" (1 Иоан. 3:9). Филлипс перевел это так:

"Никто, рожденный от Бога, не станет более грешить". Другими словами, как об этом сказано у Иоанна: "Всякий, пребывающий в Нем, не согрешает" (1 Иоан. 3:6).

Грех есть беззаконие, мятежный дух. Продолжать пребывать в состоянии привычного беззакония — означает продолжать сопро­тивляться истине, отказывать Богу в доверии и не желать исцеления. Но в том, кто возрожден, непокорность сменяется верой, беззако­ние — любовью, возникает жажда полного исцеления.

Иоанн поясняет далее: "Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев" (1 Иоан. 3:14). Одним из первых признаков спасения является новое отношение к нашим ближним, любовь к ним. Если такой любви нет, есть все осно­вания сомневаться в искренности нашего обращения, невзирая на то, что мы исповедуем веру в Бога. "Кто говорит: "я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец; ибо не любящий бра­та своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?" (1 Иоан. 4:20).

Когда мы, дети, жили еще в отцовском доме, моя мать часто повторяла этот стих. Поскольку я был самым старшим среди четы­рех братьев, ее слова обычно были адресованы прежде всего мне. Логика всегда представлялась неотразимой.

То изменение, которое происходит в душе верующего, становит­ся в его жизни настолько решительным поворотом, что Иисус счел необходимым отмечать его соответствующим обрядом. Он повелел, чтобы Его последователи были крещены. Действительно, этот обряд стал частью Его великого поручения нести Евангелие всем народам (Матф. 28:19).

Павел указывает, как должно осуществляться это важнейшее слу­жение, и объясняет его значение (Римл. 6:1-11). Крещение, говорит он, символизирует погребение старых греховных привычек, конец мятежному недоверию, осознание того, что цена победы над гре­хом — смерть Сына Божьего. И как Христос восстал из гроба и вер­нулся к Своему Отцу, так и христианин встает из воды во время кре­щения для новой жизни.

Первые христиане совершали крещение погружением в воду. В последующие же годы стали широко применяться иные, более удоб­ные способы крещения. Здесь уместно привести следующее примеча­ние на полях в католическом переводе Нового Завета, изданном Клейстом и Лилли в 1965 г. Это ссылка на пояснение Павла о кре­щении в послании к Римлянам: "Святой Павел имеет в виду тот обряд крещения, который был принят в раннехристианской церк­ви,— с погружением в воду. Погружение в воду напоминает опуска­ние тела усопшего в могилу, поднятие же из воды — возрождение к новой жизни". Просто удивительно, что у людей возникло желание изменить столь выразительный обряд.

Как быть, если верующий по неосторожности впадает в грех, и иногда вдруг обнаруживает некоторые из прежних черт своего характера, в которых так раскаивался, когда крестился? Значит ли это, что он не был обращен?

Иоанн ответил на эти вопросы, когда писал новообращенным, борющимся со своими грехами: "Сие пишу вам, чтобы вы не согре­шали; а если бы кто согрешил, то мы имеем Ходатая пред Отцем, Иисуса Христа, Праведника: Он есть умилостивление за грехи на­ши..." (1 Иоан. 2:1, 2).

Даже Моисей — тот, кто разговаривал с Богом лицом к лицу,— однажды вышел из себя, не проявив смирения и святости, всего в нескольких шагах от земли обетованной. Но Моисей не был веро­ломным мятежником. Он был одним из лучших друзей, какие только были у Бога на этой грешной земле. Как велико было раскаяние Моисея в содеянном! Именно в тот момент, когда Бог пожелал явить Свою милость как Податель всех благ перед Своим ропотли­вым народом, Моисей своим гневом представил Бога в ложном све­те — как Бога злопамятного и сурового.

И Бог сказал Моисею: "За то, что вы согрешили против Меня среди сынов Израилевых... за то, что не явили святости Моей... не войдешь туда, в землю, которую Я даю сынам Израилевым" (Втор. 32:51,52).

Бог не мог оставить без внимания такой тяжкий грех. Искажение истины о Боге — это грех, приносящий самый большой ущерб. Но как Бог утешал и ободрял Своего раскаявшегося друга! Он выражал ему еще больше доверия, чем прежде, и обсуждал с ним планы на будущее. В Библии сказано, что Бог Сам совершил погребение Своего старого друга (Втор. 34:6), а вскоре вернулся, чтобы воскресить и взять его на небо (Иуд. 9). Много лет спустя, когда Иисус совершал Свою великую миссию, Бог просил Моисея, Своего доверенного друга, сойти на землю и ободрить Его Сына! (Матф. 17:1-8).

Таков Бог, перед лицом Которого мы предстанем на суде. Рядом с Ним стоит Тот, Кто был так милостив к Петру, Марии, Симону и даже к Иуде. Иоанн называет Его нашим "Ходатаем пред Отцем" (1 Иоан. 2:1). Павел пишет о Нем: "Он и ходатайствует за нас" (Римл. 8:34; см. также Евр. 7:25).

Но Иисус говорил Своим ученикам, что Ему не надо просить Отца быть великодушным к Его детям: "И не говорю вам, что Я бу­ду просить Отца о вас: ибо Сам Отец любит вас" (Иоан. 16:26, 27). Будет ли Иисус ходатайствовать вместе со Святым Духом? Павел пишет, что Третье Лицо Троицы трудится для нас вместе с Отцом и Сыном. "Также и Дух подкрепляет (нас) в немощах наших; ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно, но Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными" (Римл. 8:26).

Итак, благая весть состоит в том, что Отец, Сын и Святой Дух будут на нашей стороне в день суда. Как едины Они между Собой, так едины Они и со всеми честными верующими в борьбе с обви­нениями нашего общего врага (Иоан. 17, 20-23).

Потому что на суде у нас есть враг. Иоанн называет его "клеветник братии наших, клеветавший на них пред Богом нашим день и ночь" (Откр. 12:10). Сатана и поныне обвиняет народ Божий, как некогда он обвинял Бога перед небесным Советом (Иов. 1:8-11), и как обвинял Иисуса, великого Иерея в присутствии Господа (Зах. 3:1,2).

Сатане известны все грехи, к совершению которых он толкнул нас, и он может привести их как доказательство, что мы недостойны спасения. Если он сам должен быть уничтожен, доказывает он, то справедливость требует, чтобы погибли остальные грешники.

Кто защитит нас от таких обвинений? Когда сатана обвинял Бога, он лгал. Когда он перечисляет наши грехи, он говорит правду.

Павел ответил на этот вопрос в послании к Римлянам: "Если Бог за нас, кто против нас? Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего? Кто будет обвинять избранных Божиих? Бог оправдывает их. Кто осуждает? Христос (Иисус) умер, но и воскрес: Он и одесную Бога, Он и ходатайствует за нас" (Римл. 8:31-34).

Бог провозгласил Иова "совершенным и праведным" человеком не потому, что тот прожил безгрешную жизнь, а за его доверие и веру. Сатане было позволено испытать Иова, но Иов терпеливо все перенес и, твердо веря, воскликнул: "Вот, Он убивает меня; но я буду надеяться" (Иов. 13:15). Бог предсказал во всеуслышание на небес­ном Совете, что Иов никогда не предаст Его, и Иов оправдал доверие, оказанное Ему Богом.

Вера — вот чего ищет Бог. Если бы нас судили так, как настаива­ет сатана, — по записям нашей греховной жизни,—то ни один че­ловек на этой планете не выдержал бы испытания. Однако Бога "волнует" не наше греховное прошлое, а то, что мы представляем собой сегодня.

Имеем ли мы снова доверие к Нему? Хотим ли мы слушать Его и радоваться Его прощению? Достаточно ли мы Ему доверяем, чтобы позволить Ему нас спасти? Возрадовались ли мы, подобно Давиду, тому, что Святой Дух творит нам новое сердце и новый дух? Можно ли даровать нам блаженство свободы и вечной жизни?

Избавились ли мы целиком от непокорности, и наполнилась ли наша душа любовью? По мере того, как в мире становится светлее, всегда ли мы говорим "да" истине? Нам еще многое предстоит узнать о нашем Бесконечном Боге. Мы можем так же мало разби­раться в богословии, как разбойник на кресте; но если мы любим Христа, восхищаемся Им и доверяем Ему так, как разбойник в день распятия, тогда нас можно принять в Царство Божье без всякого опасения (Лук. 23:39-43). И как это было для Марии, так и для нас будет величайшим блаженством — сидеть у ног Иисуса и слушать, как Он все шире и глубже раскрывает нам истину о Боге.

Есть и такие, кого Иисус не может защитить в день суда. Это те люди, чья жизнь все еще в точности совпадает с записями их гре­ховного прошлого. У них не произошло подлинного изменения. Они предпочитают мрак — свету, ложь сатаны — истине. Они отвергли благую весть. Они не исцелились от непокорности.

Иисус пояснил Никодиму, что в суде Божьем нет ничего произ­вольного. Все зависит от того, как человек предпочитает воспри­нимать истину. Бог хочет спасти каждого из нас, но мы сами решаем вопрос о доверии к Нему.

"Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего едино­родного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы су­дить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него. Верующий в Него не судится, а не верующий уже осужден, потому что не уверовал во имя единородного Сына Божия. Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы. Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы; а поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны" (Иоан. 3:16-21).

Позднее Иисус пояснил Своим ученикам, что на суде будет сто­ять еще один вопрос — верим ли мы или не верим в Бога: "Верую­щий в Меня не в Меня верует, но в Пославшего Меня; и видящий Меня видит Пославшего Меня. Я свет пришел в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме. И если кто услышит Мои слова и не поверит, Я не сужу его: ибо Я пришел не судить мир, но спасти мир. Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих име­ет судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день" (Иоан. 12:44-48).

Когда суд закончится. Бог с печалью отвернется от тех, кто все еще отвергает Его как не заслуживающего доверия. Предпочитая оставаться во тьме, они лишились способности ясно видеть. Ни но­вые откровения, ни новые убеждения, ни наказания — ничто не при­несет пользы. Таков смысл предостережения в послании к Евреям:

"Ибо, если мы, получивши познание истины, произвольно грешим, то не остается более жертвы за грехи, но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников" (Евр. 10:26, 27). Над такими явными мятежниками Отец воскликнет, как во времена Осии: "Ибо как упрямая телица, упорен стал Израиль... Привязался к идолам Ефрем; оставь его!" (Осия 4:16, 17).

Если бы речь шла о некоем произвольном, законническом реше­нии, погибающие грешники могли бы надеяться "договориться" с Богом, "заключить сделку" с Ним. Иисус предсказывал, что во время воскресения некоторые из нечестивых будут негодовать, видя, что не вошли в число спасенных. Они скажут, споря со Спасителем: "Гос­поди, Господи, отвори нам! Не от Твоего ли имени мы пророче­ствовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? Вспомни, сколько мы платили деся­тины, сколько внесли пожертвований — вполне достаточно, чтобы оплатить множество билетов в Царство Божье!"

Но Господь печально возразит: "Я знаю все, что вы сделали. Но вы делали это из ложных побуждений. Вы служили Мне лишь потому, что страшились Меня, считая деспотичным, немилосердным и жестоким. Отойдите от Меня! Я никогда не знал вас. Мы никогда не были настоящими друзьями" (Матф. 7:21-23; 25:11, 12). А истинная дружба— это главное, чего желает Бог в наших с Ним отношениях.

Более двадцати пяти веков назад пророк Даниил имел видение небесного суда и дал следующее живое его описание:

"Видел я наконец, что поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями;

Одеяние на Нем было бело, как снег, и волосы главы Его — как чистая волна;

престол Его — как пламя огня, колеса Его — пылающий огонь.

Огненная река выходила и проходила пред Ним;

тысячи тысяч служили Ему

и тьмы тем предстояли пред Ним;

судьи сели,

и раскрылись книги...

Видел я в ночных видениях,

вот, с облаками небесными

шел как бы Сын человеческий,

дошел до Ветхого днями

и подведен был к Нему.

И Ему дана власть,

слава и царство,

чтобы все народы, племена и языки

служили Ему;

владычество Его — владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его

Такое описание могло бы внушить нам страх, если бы мы не шали благой вести. Иисус здесь и Его человеческий облик напоми­нает свидетелям о том, что было Им сделано, чтобы отразить напад­ки сатаны и вернуть нас, грешников, назад, к вере. И когда мы смотрим на Отца, сидящего в Своем устрашающем величии, в на­ших ушах звучат эти удивительные слова нашего Господа:

"Если вы видели Меня, вы видели Отца. Нет необходимости за­ступаться Мне за вас перед Ним, ибо Отец любит вас совершенно эак же, как и Я".

Мы можем твердо верить, что в день суда Бог будет нашим другом. Будучи нашим Отцом, Он ревниво относится к нашей репу­тации. Нам не следует опасаться записей наших грехов. Он радостно откажется от этих записей как от неуместных и устарелых. Все чего Он хочет от нас—это любви и доверия к Нему, достаточно глу­бокого и сильного, чтобы позволить Ему простить нас, спасти и подарить нам новую, вечную жизнь.

Глава 12

СУББОТА — ИТОГ БЛАГИХ ВЕСТЕЙ

В самом центре "царского" "закона свободы" находится запо­ведь: "Помни день субботний". Не есть ли что тот единственный слу­чай, когда Бог предъявил Своему народу произвольное требование, сделав это лишь для того, чтобы показать Свою власть и испытать его готовность к повиновению? Но все Писание в целом свиде­тельствует, что Богу чужд произвол. Павел пояснил, что Божьи заповеди даны нам в помощь, чтобы быть нашей защитой в период неведения и незрелости, чтобы вновь привести нас к вере.

Первый Ангел из 14-й главы Откровения призывает чтить Бога, нашего Творца. Это говорит о том, что первое упоминание о суб­боте в Библии относится к концу творческой недели.

Для Бога не представляло никакой трудности сотворить наш мир в одно мгновение! Но Ему было угодно — на глазах у всей Все­ленной сделать это за шесть дней, причем продолжительность каж­дого дня составляла двадцать четыре часа. В первый день было только одно повеление: "Да будет свет". Потом последовал второй день, за ним — третий, четвертый, пятый — так Бог в неизреченной славе и величии осуществлял Свой замысел относительно нашей Земли.

К шестому дню наш мир стал прекрасным местом. Что осталось от нападок сатаны, обвинившего Бога в себялюбии и суровости? Смотрите, какую свободу дал Бог Адаму и Еве, создав их по Своему образу и подобию, наделив их неповторимой индивидуальностью, а также способностью мыслить и действовать. Он создал их способными любить и верить — или же бунтовать и плевать Ему в лицо!

Бог даже дал сатане возможность приблизиться к нашим праро­дителям возле дерева познания добра и зла. Он не скрыл это дерево где-нибудь в отдаленном углу Едема, а поместил его прямо в центре райского сада, так чтобы Адам и Ева всякий раз, когда приходили есть плоды дерева жизни, видели Его (см. Быт. 2:9; 3:2). Бог не мог допустить такого искушения Своих детей, которое превышало бы их силу сопротивления (см. 1 Кор. 10; 13). Поэтому присутствие сатаны было ограничено деревом познания добра и зла, а Адам и Ева получили предостережение, чтобы они не рисковали, идя на близкое общение с лукавым врагом.

Затем Бог поделился с нами — насколько это было возможно для созданных Им существ — частью Своей творческой силы. Им было установлено, что когда мужчина и женщина заключают любовный союз, они могут подарить жизнь другим существам — маленьким людям, созданным по подобию своих земных родителей! "И сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею..." (Быт. 1:28).

Вселенная стала свидетельницей того, что все было прекрасно. Любовь и восхищение Богом, вероятно, не знали предела. Что оста­валось от нападок сатаны, утверждавшего, что Бог не уважает свободу, и что Он эгоистично распоряжается Своим авторитетом и силой?

"И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмый от всех дел Своих, которые делал. И благословил Бог седьмый день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал" (Быт. 2:2, 3).

Так Бог и Его Вселенная праздновали первую субботу — седьмой день. Это не был седьмой день в жизни человека. Для него это был уже второй. Если бы главной целью учреждения субботы было бы установить с момента нашего сотворения еженедельный день отды­ха, нам следовало бы соблюдать субботу по четвергам! Но эта пер­вая суббота была седьмым днем для Бога. Это был день, когда Тво­рец призвал Вселенную отметить вместе с Ним значение сделанного Им, поразмыслить о раскрывшейся истине и о лживости обвинений сатаны.

Ангелам, вероятно, могло показаться, что победа в великой борьбе уже одержана. Но самое серьезное обвинение сатаны еще не было опровергнуто. Когда Творец предостерег Своих созданий о том, что возмездием за грех является смерть, сатана обвинил Бога во лжи. События творческой недели не давали ответа на это обвинение. Бог отложил Свой ответ на несколько тысяч лет.

Затем, в наиболее благоприятное время, Бог пожертвовал Собой в Своем Сыне, чтобы доказать правдивость Своих слов. "Соверши­лось!"— воскликнул Иисус. Вечером в ту знаменитую Пятницу, был получен окончательный ответ на все вопросы в великом споре. Глав­ное обвинение сатаны было полностью опровергнуто.

А затем наступила суббота. Когда Сын Божий покоился в гробе, вся Вселенная замерла, чтобы поразмыслить об истине, раскрыв­шейся в последнюю неделю земной жизни Иисуса, и чтобы озна­меновать дорогостоящую победу, одержанную на Голгофе. Сатана был, наконец, полностью разоблачен, и подтвержден тот факт, что Бог заслуживает доверия.

Именно субботу Бог повелел помнить Своему народу. Он знал, что раз в неделю нам необходимо остановиться и вспомнить о той истине, которая представлена этим днем. Суббота — это не просто проверка нашего послушания. Будучи вовлеченными в великую борьбу, нам надлежит знать, какую истину возвещает суббота. Как сказал Иисус Своим ученикам: "суббота для человека, а не человек для субботы" (Марк. 2:27).

В Библии неоднократно освещается и расширяется смысл суббо­ты. Когда Бог давал Десять заповедей на горе Синай, Он представил субботу как памятник недели творения, как напоминание о том, что Он — наш Творец, а мы — Его творение.

Однако, как поясняют апостолы Иоанн и Павел, Тот, Кто создал нас, был не Кто иной, как Сам Христос (см. Иоан. 1:1-3; Кол. 1: 16). Седьмой день — суббота — напоминает нам, что Тот, Кто пришел спасти нас,— это Тот, Кто сотворил нас в начале. Милостивый Иисус, умерший на Голгофе, является великим, всесильным Созда­телем Вселенной. Бог не послал в мир какого-нибудь Своего под­чиненного, чтобы тот умер вместо нас. Нет. Пришел Сам Творец, Тот, Кто равен Богу, так как Он и есть Бог. Празднуя седьмой день — субботу,— мы подтверждаем нашу веру в Иисуса не только как в нашего Спасителя, но и как в нашего Творца и нашего Бога.

Что представляет Собой тогда Бог? Такой ли Он милостивый, как и Его Сын? И уважает ли Он так же нашу свободу? Ответ мы по­лучаем каждую субботу: Бог в точности такой же, как и Христос, ибо Христос есть Бог.

Некоторые христиане предпочитают праздновать первый день недели в память о воскресении Христовом. Несомненно, это хоро­шая мысль, и воскресение нашего Господа следует вспоминать вос­кресным утром — это тот день, когда Христос восстал из гроба. А разве не следует поразмыслить в пятницу — это тот день, когда Хри­стос был распят? А вечером в четверг — это как раз то время, когда Христос и Его ученики собрались в верхней горнице?

Но только еженедельная суббота, о которой говорит Библия, стоит среди всех дней особняком, чтобы напоминать нам, что Тот, Кто жил среди нас как истинно добрый человек. Тот, Кто отдал Свою жизнь за нас,— это Тот же Самый, Кто сотворил нас, ибо Он — Бог.

Как в книге Исход, так и в книге Иезекииля говорится еще об од­ном смысле, который несет седьмой день — суббота: она служит укреплению нашей веры. В обоих случаях это слова, произнесенные Самим Богом:

"... Субботы Мои соблюдайте, ибо это—знамение между Мною и вами в роды ваши, дабы вы знали, что Я Господь, освящающий вас" (Исх. 31:13).

"И святите субботы Мои, чтоб они были знамением между Мною и вами, дабы вы знали, что Я — Господь Бог ваш" (Иез. 20:20).

"Дал им также субботы Мои, чтоб они были знамением между Мною и ими, чтобы знали, что Я — Господь, освящающий их" (Иез. 20:12).

Как ни велики наши прегрешения против Бога, Он все же не оставил нас как Свой народ. Напротив, Он трудится над нашим спа­сением; и как Творец Он в силах спасти и исправить нас.

Наше спасение — это не только прощение, но и исправление вре­да, нанесенного грехом, это и гармоничное развитие наших физиче­ских, умственных и духовных способностей, пока не будет в со­вершенстве восстановлен тот образ Божий, по которому мы были в начале сотворены. Соблюдение седьмого дня — субботы — это признание того, что только Создатель может осуществить подобный труд восстановления. Он, создавший нас в начале, в силах вос­создать нас вновь.

Восстановление падших человеческих существ — не меньшее чу­до творения, чем создание их изначально совершенными. Неудиви­тельно, что Давид после печального случая с Вирсавией так молил­ся: "Сердце чистое сотвори во мне. Боже..." (Пс. 51:12). Некоторые стремятся осуществить такое преобразование сами — строгим по­слушанием, самодисциплиной, самоотвержением. Но суббота каж­дую неделю напоминает нам, что труд исправления может быть осу­ществлен лишь верой в нашего Создателя.

Когда Моисей во Второзаконии повторил Десять заповедей, он ссылался не столько на книгу Бытие, сколько на книгу Исход, как на причину празднования субботы: "И помни, что ты был рабом в зем­ле Египетской, но Господь, Бог твой, вывел тебя оттуда рукою креп­кою и мышцею высокою, потому и повелел тебе Господь, Бог твой, соблюдать день субботний" (Втор. 5:15).

Это не противоречие в Писании, не провал в памяти великого пророка. Назначение седьмого дня — субботы — напоминать нам истину о Боге. Он не только наш Творец, но также и наш Спаситель и Искупитель. Тот, Кто создал нас изначально свободными, ис­пользует теперь Свою созидательную силу, чтобы освободить нас от любых пут и вернуть нам нашу свободу.

И вот еще каким образом суббота напоминает нам об истине и укрепляет нашу веру — она упомянута в четвертой главе послания к Евреям. Суббота представлена там как символ и предвкушение гря­дущего окончательного покоя и восстановления. Как Бог отдыхал от трудов Своих в конце недели творения, так и у народа Божьего сохраняется подобие субботнего покоя.

Идя в Ханаанскую землю. Израильский народ не соблюдал день Божьего покоя. Они овладели землей обетованной, но лишились той радости субботнего покоя, какую приносит доверие к Богу. Ныне, если мы будем сохранять веру в Бога, сможем начать радоваться этому покою уже в этой нашей жизни. А в полной мере мы испытаем его, если будем допущены в Царство Небесное, в восстановленный Едем.

Соблюдая седьмой день — субботу — мы подтверждаем свою причастность к ожиданию этого покоя, подобного субботе, нашу ве­ру во Второе пришествие Христа и в то, что мир будет воссоздан снова.

Таким образом, суббота отвечает на величайшие вопросы, волнующие умы мыслящих людей: откуда мы появились? Для чего мы живем на земле? Что будет с нами после смерти? И, наконец, самый главный вопрос: есть ли Бог? Если есть, то каков Он? И чего Он хочет от нас, людей?

Откуда мы пришли? Седьмой день — суббота — всегда напоми­нала нам, что "в начале сотворил Бог небо и землю" (Быт. 1:1).

Для чего мы живем? В чем смысл и цель жизни? Как достичь в жизни величайшего блага? Суббота всегда напоминала нам, что ве­ликая цель жизни—это наше спасение, возвращение нам Божьего подобия через веру в Того, Кто некогда создал нас совершенными.

Что будет с нами, когда мы умрем? Седьмой день — суббота — указывает на грядущее Второе пришествие Христа, на грядущий по­кой и обновление.

Есть ли Бог? Знаем ли мы, каков Он и чего Он хочет от нас? Седьмой день—суббота—напоминает нам, как Бог открывался нам различными путями, но особенно — в Сыне Своем.

Коль скоро суббота имеет такое большое значение, вполне есте­ственно, что великий враг сделает все возможное, чтобы уничтожить ее. Цель сатаны—разрушить веру в Христа, подорвать нашу уве­ренность в Нем как в Творце, и свести на нет правдивое свиде­тельство Иисуса о Своем Отце. Но сатане вряд ли удастся это сде­лать до тех пор, пока люди будут признавать все то, что связано с субботой. Поэтому он направляет свои усилия на то, чтобы суббота была забыта, искажена или подменена другим днем.

Человечество в целом заплатило слишком дорогую цену за из­менение седьмого дня — субботы. Ибо без субботы, дающей ответы на величайшие жизненные вопросы, широко распространилась под­мена этих ответов другими решениями.

Именно поэтому седьмой день — суббота — является жизнен­но важной частью последней Божьей вести миру. Главное разли­чие между многочисленными религиями во всем мире и истин­ным христианством заключено в ответах на эти фундаменталь­ные вопросы.

Мне нравится то, как Моффат переводит текст Иезекииля (20: 12):

"Я дал им... субботы Мои, чтобы они были знамением связи между Мной и ими, чтобы знали что Я — Господь, освящающий их". Большая часть мира разорвала эту связь — седьмой день — субботу. Цель последней Божьей вести миру — восстановление этой связи. Это не такая весть, которая настаивает на букве закона. Это не угроза людям уничтожить их, если они не будут соблюдать субботу или другие заповеди. Напротив, это весть любви и веры.

Когда мы присоединяемся к первому ангелу из 14-й главы Откро­вения, провозглашая благую весть о нашем Боге-Творце, мы пред­ставляем во Христе Того, Кто создал нас в начале, и Того, Кто при­дет вновь, чтобы все восстановить. И утверждая это, мы пропове­дуем значение седьмого дня — субботы.

Скоро наступит день, когда в ответ на весть трех ангелов или на призыв лукавого весь мир разделится на две группы (см. Откр. 13:14). Одна из этих групп, гораздо многочисленнее другой, будет состоять из тех, кто решил войти в соглашение с сатаной. Из-за их веры в него и их пристрастия к его образу действий, они сами уподобятся сатане. Ибо таков закон этой хорошо устроенной Все­ленной — мы уподобляемся тому, кому поклоняемся и кем восхи­щаемся.

Другая, меньшая, группа — в некоторых случаях Библия называ­ет ее "остатком" — это те, кто отвергли ложь сатаны. Рискуя жизнью, они настойчиво хранят "заповеди Божий и веру в Иисуса" (Откр. 14:12). Искренно веруя в Христа, любя и восхищаясь Его муд­рыми и милостивыми деяниями, они станут подобными Ему в ха­рактере.

В тот день соблюдение ложной субботы, то есть первого дня не­дели будет равносильно вере в ложного Христа — вере в того, кто так долго стремился занять место Сына Божьего, как в наших серд­цах, так и в управлении Вселенной. Это тот самый узурпатор, кото­рый мечтал выдать себя за Бога и был настолько дерзок, что пред­ложил своему творцу поклониться ему, сатане, и почтить его.

Когда придет это время, сознательное соблюдение седьмого дня — субботы — будет означать веру в истинного Христа. Это бу­дет публичное признание друг перед другом и перед Вселенной, что мы поклоняемся Иисусу Христу как своему Создателю, своему Спа­сителю и своему Богу, и принимаем Его свидетельство об Отце.

Бог обещал восстановить наш мир и вновь подарить его Своему народу. Иисус говорил в Своей нагорной проповеди: "Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю" (Матф. 5:5). Но перед тем, как они получат свое наследство, наша земля сначала должна пройти сквозь огонь, о котором сказано в вести третьего ангела. Этот "веч­ный" огонь (см. Иуд. 7) настолько сильный, что Петр сказал о нем:

"...стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сго­рят" (2 Петр. 3:10).

Когда огонь очистит землю. Бог вновь воссоздаст мир. Так же, как "в начале сотворил Бог небо и землю", так и в конце Он со­творит все снова. Иоанн сказал, что видел "новое небо и новую зем­лю; ибо прежнее небо и прежняя земля миновали..." (Откр. 21:1).

Часто я пытаюсь представить себе Бога, создающего новый мир. Как вы думаете, что Он сделает на этот раз? Конечно, как и в нача­ле, Он мог бы создать мир в одно мгновение. Но что если Он по­вторит величественные сцены той первой недели творения! Великая борьба окончена. Уже нет необходимости отвечать на обвинения сатаны. Но будучи столь терпеливым Учителем, Бог захочет, быть может, ответить на вопросы об этом простом рассказе книги Бытие, если они возникнут.

Какой бы путь Он ни избрал, одно отличие, по крайней мере, не­сомненно будет. В этот раз у Бога не будет необходимости создавать Адама и Еву—достаточно будет открыть двери рая и привет­ствовать возвращение Своих детей домой — в Едем (см. Откр. 21:22).

Пророк Исайя предрек день, когда Бог сотворит "новое небо и новую землю", и изобразил счастливый народ Божий, собирающий­ся, чтобы поклоняться Создателю "из субботы в субботу" (см. Ис. 65:17,66:23).

Если в первую субботу на новой земле Бог пригласил бы нас отпраздновать вместе с Ним и всей Вселенной все то, что было сде­лано, разве мы стали бы роптать? Стали бы мы возражать, утверж­дая, что суббота всего лишь произвольное требование, цель которо­го показать власть Божью и испытать нашу готовность повино­ваться?

Подумайте об этом и запомните! В субботе обобщена благая весть. Она служит нам вечным напоминанием о непреходящей исти­не. И те, кто любят и почитают Бога, найдут величайшее блажен­ство в том, чтобы собираться из субботы в субботу, выражая свою веру в милостивого и достойного доверия Бога!

Глава 13

БОГ ЖДЕТ, ЧТОБЫ МЫ ДОВЕРИЛИСЬ ЕМУ

Прошло почти две тысячи лет с тех пор, как Бог доказал Свою правоту на Голгофе. Ложь и обвинения сатаны давно опровергнуты. Свобода Вселенной обеспечена. Почему же тогда Бог продолжает терпеть единственный очаг мятежа в верной Ему Вселенной? Он жаждет воссоздать мир и отдать его Своим верным детям. Почему же Он еще ждет?

Перед тем как покинуть землю и вернуться к Своему Небесному Отцу, Иисус сказал Своим ученикам, что Он вскоре вновь возвра­тится. "Как скоро?"— спросили они.— "...скажи нам, когда это бу­дет? и какой признак Твоего пришествия и кончины века?" (Матф. 24:3). "Даже Ангелам неизвестно точное время",— ответил Иисус (Матф. 24:36). "Да не смущается сердце ваше; веруйте в Бога и в Меня веруйте... приду опять и возьму вас к Себе, чтоб и вы были, гдеЯ" (Иоан.14:1,3).

Однажды, когда они сидели вместе на Елеонской горе, Иисус го­ворил Своим ученикам о многих знамениях, по которым они смогут узнать, что конец близок. Он говорил об ужасных явлениях на небе и на земле, о растущей вражде между народами, о появлении лож­ных религиозных учителей. Он особенно предостерегал о тех, кто станет учить, что Второе пришествие произойдет тайно. "Не верь­те, — сказал Иисус,— ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого".

"Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою; и пошлет Ангелов Своих с трубою громогласною, и соберут из­бранных Его от четырех ветров, от края небес до края их" (Матф. 24:26,27,30,31).

Вряд ли можно считать эти слова описанием какого-то невиди­мого события: Напротив, как предсказал Иоанн, когда Иисус воз­вратится, то "узрит Его всякое око" (Откр. 1:7).

Не все будут рыдать, видя возвращение Сына Человеческого. Те, кого назвал Он Своим избранным народом, будут рады Его при­шествию. Пророк Исайя говорил: "И скажут в тот день: вот Он, Бог наш! на Него мы уповали, и Он спас нас! Сей есть Господь; на Него уповали мы; возрадуемся и возвеселимся во спасении Его!" (Ис. 25:9).

Но в 13-й главе Откровения сказано, что большая часть мира восстанет против Бога. И когда погибающие грешники взглянут в лицо отвергнутого ими Спасителя—хотя Он и вернется в Своем человеческом облике,— они в ужасе начнут убегать от Него и взы­вать к "горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидя­щего на престоле и от гнева Агнца" (Откр. 6:16).

Петр и Иуда смотрели на один и тот же добрый, но величест­венный лик. Их обоих охватила невыразимая печаль, но первый рас­каялся, а второй покончил с собой. Наш Господь не двулик. Двое­душие — в нас самих. Те, кто приняли благую весть, будут готовы увидеть Его — даже в Его ослепительной славе — и не будут исп­ытывать страха. Но те, кто пренебрег истиной, взглянут на Того, Кто принял за них смерть, и это толкнет их, как Иуду, на само­убийство.

Из всех событий, которые должны совершиться перед пришест­вием Иисуса, Он особенно подчеркнул одно: "И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец" (Матф. 24:14). Поверьте Богу: Он будет ждать, пока каждому не представится возможность сделать со­знательный выбор. Поверьте: Он не допустит того, чтобы кто-либо переживал тяжкое время скорби, которое будет перед концом мира, не получив возможности подготовиться к нему.

Бог всегда был терпелив. Он всегда ждал, пока Его дети при­мут -решение. Он веками ждал, что народ Израильский отклик­нется на призывы и предостережения Его вестников-пророков. И только после того, как они невероятно долго упорствовали, так что исправить их стало не под силу даже Творцу, Бог неохотно оставил их.

Когда израильтяне были уведены в вавилонский плен, автор второй книги Паралипоменон пояснил, почему Бог не мог боль­ше защищать их: "И посылал к ним Господь, Бог отцов их, по­сланников Своих от раннего утра, потому что Он жалел Свой народ и Свое жилище. Но они издевались над посланными от Бога, и пренебрегали словами Его, и ругались над пророками Его, доколе не сошел гнев Господа на народ Его, так что не было ему спасения" (2 Пар. 36:15, 16).

Иногда долготерпение Бога понималось ошибочно — в том смы­сле, что можно продолжать безнаказанно грешить, так как Бог слишком терпелив и добр, чтобы покарать грешника, или предать разрушительным последствиям греха. Павел предостерегает от по­добной ошибки: "Или пренебрегаешь богатство благости, кротости и долготерпения Божия, не разумея, что благость Божья ведет тебя к покаянию" (Римл. 2:4).

Во времена пророка Аввакума люди в отчаянии вопили, что Бог ничего не делает, чтобы вывести их из трудного положения. Пророк был послан, чтобы убедить их не терять веры в Бога, верить в то, что Он Сам выберет наиболее благоприятное время для выполнения Своих замыслов. "И хотя бы и замедлило, жди его, ибо непременно сбудется, не отменится" (Авв. 2:3).

Петр предупреждает, что "... в последние дни явятся наглые руга­тели, поступающие по собственным своим похотям и говорящие:

"где обетование пришествия Его? ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, все остается так же".

Апостол продолжает пояснять: "Не медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то медлением; но долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию. Придет же день Господень, как тать ночью..."

Затем Петр ссылается на совет, данный Павлом в послании к Римлянам (2:4), "И долготерпение Господа нашего почитайте спасе­нием, как и возлюбленный брат наш Павел, по данной ему премуд­рости, написал вам" (2 Петр. 3:3, 4, 9, 10,15).

Порой милосердие Божье смущало даже некоторых праведников из Его народа! Когда Господь повелел пророку Ионе пойти в Нине-нию и предупредить этот город о грозящем наказании, тот сбежал. Ко потом он все же вынужден был пойти и сообщить весть: "Через сорок дней Ниневия будет разрушена". Закончив свидетельство, он вышел за город и сел на склоне горы, чтобы наблюдать, как погибнет город.

Но жители Ниневии раскаялись, и город не был разрушен. Иона обратился к Богу с гневной жалобой: "Потому я и побежал в Фарсис, ибо знал, что Ты — Бог благий и милосердный, долго­терпеливый и многомилостивый, и сожалеешь о бедствии. И ныне, Господи, возьми душу мою от меня, ибо лучше мне уме­реть, нежели жить", (так как теперь я выгляжу лжепророком) (Иона 3:4, 4:1-11).

Бог пытался образумить обиженного Иону: "Разве у тебя нет жа­лости к этим людям? Разве ты не рад, что они предпочли рас­каяться?" Но Иона больше всего беспокоился о своей репутации как пророка.

Павел восхищался благой вестью о нашем милосердном, всепро­щающем Боге, Иона же — стыдился!

Около полутора веков назад в различных частях света появились люди, которые были убеждены в том, что наступает время Второго пришествия Иисуса. В самых разных церквах внимательные исследователи Библии стали усматривать в некоторых событиях предсказанные Христом знамения, о которых говорится в 24 главе Евангелия от Матфея. В пророчествах Даниила и в Откровении они нашли дополнительные доказательства близости долгожданного Второго пришествия.

Некоторые из этих ревностных "адвентистов" стали придавать особое значение трехангельской вести из 14-й главы Откровения. Они решили, что наступило время поделиться со всеми, кто будет слушать, пониманием важного смысла этих заключительных выво­дов истины. Их слушателями должны были стать, ни больше ни меньше, как те, о ком Иисус говорил Своим ученикам как о всех на-родах мира.

Велико было возбуждение в те дни, велико и разочарование, постигшее их,— все это стало теперь частью истории религии. Но увереность, что конец света близок, и сейчас еще жива. Тысячи христиан во всем мире продолжают считать, что первые адвентисты действительно видели Божье знамение, предвещающее скорый приход Христа.

Но это не было сигналом к тому, чтобы святые готовились по­кинуть землю и "собирали вещи" для путешествия на небо. Это был призыв Бога завершить подготовку мира к Его пришествию.

Иисус вернется к такому поколению верующих, которое испыта­ет на себе последнюю отчаянную попытку сатаны обмануть и унич­тожить народ Божий. Они осуществят то, чего не удалось сделать третьей части Ангелов. Они откажутся восстать против Бога, слу­шая лживые призывы сатаны. Они скажут вместе с Павлом: "Но если бы даже мы, или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема!" (Гал. 1:8, 9).

Они не младенцы в истине. Они зрелые верующие. Они соответ­ствуют описанию христианской зрелости, данной Библией: "...у ко­торых чувства навыком приучены к различению добра и зла" (см. Евр. 5:11-14). Они обладают не только верой малого ребенка, нуж­дающегося в крепкой защите, но и, подобно Иову, могут постоять за себя сами. Хотя их вера прошла через тяжкие испытания, они всегда оставались верными Богу.

Они с радостью откликнулись на побуждения Духа Святого, Учителя любви и истины. И Он сделал их веру настолько твердой, что поколебать их невозможно (Ион. 14:16, 17, 26; 16:8; Ефес. 4:30). Исполниться Духом любви—значит исполниться Духом истины. Любящему христианину не свойственна слабость; он—человек твердых убеждений, и в его словах — авторитет истины.

Богу нужны именно такие люди — твердые в вере. Откровение (7:1-3) изображает Его Ангелов, милостиво сдерживающих ветры за­ключительной борьбы до тех пор, пока дети Божьи не утвердятся в истине и будут непоколебимы в ней.

Последняя книга Библии много говорит о Божьих знамениях вер­ным Ему людям, которые перенесут время скорби и будут радостно приветствовать Иисуса, когда Он вернется. Превыше всего они доверяют Богу и верны Его Сыну. Они приняли свидетельство Иисуса об Отце. Они верят, что Бог так же милостив, как и Его Сын. Вечно живое Евангелие возвратило их к истинной вере.

Движимые верою в Бога, они с радостью соблюдают Его запове­ди. Это значит, что они любят друг друга, любят своего Небесного Отца. Движимые тем же Духом, Который вдохновлял пророков, они с величайшей радостью присоединяются к каждому, кто является другом Бога, чтобы вместе нести свидетельство Иисуса Христа (Откр. 12:17; 14:12; 19:10; Иоан. 5:39).

Помочь становлению такого народа — миссия христианской Церкви. В послании к Ефесянам Павел объяснил, какую цель имел Христос, учреждая Церковь: "И Он поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учите­лями, к совершению святых, на дело служения, для созидания тела Христова (символ христианской церкви), доколе все придем в един­ство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова; дабы мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукав-(тву человеков, по хитрому искусству обольщения, но истинною лю-ювью все возращали в Того, Который есть глава Христос" (Ефес. 1 11-15).

Нет союза более тесного, чем единство, присущее нашей вере. Порастая вместе в любви ко Христу и единому Богу и восхищаясь Им, мы связаны истиной, что дает нам свободу! Истинная Божья 11,срковь состоит из таких личностей, которые, понимая истинный смысл свободы, объединяются для взаимного ободрения и более действенного распространения Евангелия по всему свету.

Бог ждет, пока Его дети станут зрелыми. Ему нужны миссионеры более верные, чем Иона. Ведь проповедники, неохотно пропове­дующие истину, движимые только страхом или чувством долга, са­ми являются печальным отрицанием того, что содержится в благой вести. Бог ждет верных людей, восхищающихся благой вестью, "ожидающих и желающих пришествия дня Божия" (2 Петр. 3:12) и все делающих для того, чтобы он скорее наступил.

Правда, это время продлилось значительно дольше, чем полагали первые адвентисты. Знамения, которые побудили их возвестить миру о близости Второго пришествия, исполнились более ста лет назад. Но должны ли мы испытывать чувство неловкости оттого, что наш милостивый Бог согласен еще подождать? Данная Им отсрочка только подтверждает благую весть! Озабочены ли мы своей репутацией или Его?

Как вы думаете, долго ли еще Богу придется ждать? Мы можем довериться Ему—Он будет ждать до тех пор, пока еще есть на­дежда. Но мы должны поверить и в то, что Он не будет ждать вечно. Гот, Кто читает каждую нашу мысль, знает, когда Евангелие про­никнет во все уголки мира, и когда каждый человек примет окон­чательное решение. "Потому,—сказал Иисус Своим ученикам,—и вы будьте готовы, ибо, в который час не думаете, приидет Сын Человеческий" (Матф. 24:44).

Какова ваша позиция в великом споре о Боге? Нашли ли вы до-статочно оснований для веры? Считаете ли вы, что Богу можно доверЯТЬ?

Каждый прошедший год приносит новые доказательства того, Бог совсем не гаков, каким хотел бы представить Его сатана. чаш Небесный Отец всемогущ, но Он также и милостив, и для

Него нет большей ценности, чем наша любовь, наша вера, наша го­товность слушать и повиноваться, добровольно посвященные Ему. Подобные вещи не достигаются силой. А потому Бог ждет.

Если мы, подобно Павлу восхищаемся благой вестью и поклоня­емся Богу за Его беспредельную мудрость и милость, то это будет оказывать огромное влияние на то, как мы живем и как относимся друг к другу, и как мы свидетельствуем о Нем людям. Наше восхи­щение Богом будет заметно во всем, что бы мы ни говорили и что бы мы ни делали. Подобно Аврааму и Моисею, Божьим друзьям, мы будем ревниво относиться к Божьей репутации. Мы захотим, чтобы весь мир узнал, каков Он в действительности. И мы будем хранить как высший из заветов слова, сказанные Богом об Иове: "Вы говорили о Мне не так верно, как раб мой Иов" (Иов. 42:7).

С пришествием Христа Евангелие не исчерпает себя. Оно — веч­ная истина. Оно останется во веки веков основой нашей веры. От мира к миру по всей необъятной Вселенной будет раздаваться и ни­когда не умолкать эхо вечной благой вести: да, вы можете дове­риться Богу!